— Уберите это немедленно! — высказался некромант, только увидев тюльпаны в вазе. — Терпеть не могу цветы!

Из Академии он вернулся не в лучшем настроении, чем уходил, и, конечно же, первым делом прицепился ко мне и несчастным цветам, которые я всего за минуту до этого поставила на стол, решив, что они красиво дополнят сервировку.

— Хорошо, унесу их к себе, — видя, что Морр не в духе, я решила не препираться и избежать очередного конфликта.

Я думала, что излишне плохое настроение Морра не перейдет в день завтрашний, но как же ошиблась! Упреки начали сыпаться на меня с самого утра и по всякой ерунде. Дошло до того, что все мои банные принадлежности были выставлены из ванной. А всего-то дерганный некромант случайно задел их, и они посыпались с полки.

— Уберите немедленно! — его коронная фраза всех последующих дней.

— Уберите эти бутылки отсюда. Это вам не салон красоты! — касаемо все тех же несчастных шампуней и бальзамов.

Спорить о том, что ванную мы делим на двоих было бессмысленно. Все мои попытки отстоять свое мнение разбивались о стену не понимая.

— Уберите эти газеты! Они же старые! — и ничего, если часть из них вышла только вечером накануне.

— Уберите эту грязную чашку! — и неважно, что он сам принес ее в кабинет, поставил зачем-то на подоконник и, забыв о ней, позволил на остатках кофейной гущи появиться новой жизни, пушистой и зеленой.

И так несколько дней подряд. Я уже устала мысленно считать до десяти, прежде чем ответить ему, и едва сдерживалась, чтобы не нагрубить. А еще все больше утверждалась в решении закончить наше сотрудничество после испытательного срока.

— Что-то он совсем разбушевался, — сочувствовала мне раз за разом Матильда.

— Теперь я понимаю, почему от него сбежал его предыдущий помощник, — вздыхала я.

— Так тот, признаемся, временами филонил и ленился, — отмахнулась Матильда. — Так что сбежал бы он рано или поздно… Но ты же вон как стараешься…

Я усмехнулась. Ага, стараюсь. Скорее, прогибаюсь. Морр будто упивается своей властью, вот и испытывает мое терпение.

— Мне кажется, — сказала какая-то Матильда шепотом, — это он бесится из-за той дамы, о которой ты рассказывала. Ведь именно с тех пор он такой злющий.

Может и так, но я-то тут при чем?

К началу наступившей недели Морр все же несколько отошел, но это скорее походило на временное затишье перед очередной бурей. А в один из дней, когда он находился в Академии, в дом заявился барон, он же детектив Бернар Галье. Сегодня на нем было вычурный костюм кремового цвета, черная рубашка с жабо и лаковые туфли. Длинные волосы он собрал в хвост, щетину сбрил, и вообще выглядел бодрячком, еще и благоухал некой сладкой туалетной водой.

— Добрый день, лея, — барон с порога вручил мне красную розу. — Скромный цветок для нескромно красивой девушки.

Я на миг даже опешила от такой неприкрытой лести, во всяком случае, именно так я это расценила. И нет, не растеклась лужицей, напротив, во мне такого рода пикап всегда вызывал только отторжение.

— Льерда Морра нет дома, — сразу сообщила я.

— Ничего, я подожду, — он обворожительно улыбнулся, сверкнув жемчужными зубами. — У меня для него важные новости.

Новости? Возможно, это то, о чем Морр говорил во время их общения по видофону? Я скрепя сердце пропустила гостя в дом. Но только закрыла за ним дверь, как у калитки показался сам некромант. Он расплатился за экипаж, на котором приехал, и вошел во двор. Это было, пожалуй, впервые, когда я радовалась его появлению: оно избавило меня от общения с бароном.

Вскоре Морр уже заходил в дом. Первый раз его бровь приподнялась, когда он увидел гостя, а второй — розу у меня в руках.