— Да, все в порядке. Я просто кое о чем вспомнил. Срочном, — и Морр, подхватив меня под локоть, потянул к дверям. — Спасибо за разговор, профессор, я свяжусь с вами, как будет что-то известно про кулон.

Глава 21

До самого дома Морр молчал, полностью уйдя в свои мысли. Я попыталась заговорить с ним о том, что мы узнали о кулоне от профессора Готсберри, но он ответил что-то невпопад и вновь погрузился в себя. А дома сразу направился к себе в кабинет, бросив мне:

— Меня не беспокоить. Встреч на ближайшие дни не назначать. Свяжитесь с Академией, сообщите, что мои лекции завтра отменяются, — и скрылся за дверями.

При этом Морр, похоже, напрочь забыл, что по дому свободно разгуливать я не могу! И как прикажете мне подойти к видофону?

— Вы уже вернулись? — вышла из кухни Матильда. На руках она баюкала моего йока. Надо же, а я из-за всех новостей едва не забыла о нем! — Где льерд?

— У себя, — я кивком показала на кабинет. — Ну как вы тут? — я забрала у нее питомца. — Как он?

— Мы отлично, — Матильда расплылась в улыбке. — И это не он, а она. Самочка.

— Даже так? — я тоже улыбнулась. — И как ты определила?

— Переверни ее животом вверх и сама увидишь, — фыркнула Матильда.

— А где у нее живот? — я попыталась покрутить йока, на что он, точнее, она что-то недовольно заурчала.

— Да вот так, — Матильда пощекотала ее бочок, и пушистый клубочек «раскрылся», точно ежик. Теперь был виден не только розовый животик, но и четыре крохотных лапки. Так вот, где йоки их прячут! Но я попыталась найти какие-нибудь признаки, указывающие на половую принадлежность, однако ничего такого не обнаружила.

— У девочек живот розовый, у мальчиков коричневый, — объяснила мне терпеливо Матильда. — И все.

— А как они размножаются? — вырвалось у меня.

— Вылупляются из яйца.

— Серьезно? — подобного я точно не ожидала.

— Чего удивляешься? — хмыкнула Матильда. — Это ж йоки…

Ну да, конечно…

— Голодная? Есть будешь? — спросила она потом. — Ужин еще теплый.

— Нет, не очень хочу, — отозвалась я, поглядывая на дверь кабинета Морра. При всем желании, до кухни я все равно не дошла бы. — Матильда, ты не могла бы мне принести стул? Я посижу здесь, вдруг господин Морр позовет меня.

Матильда смерила меня сочувствующим взглядом, вздохнула тяжко:

— Ну совсем он тебя загонял. Еще и такое удумал. Что ж уже и отойти нельзя?

— Не желательно, — я смущенно кашлянула.

Она снова вздохнула, покачала головой, но принесла мне даже не стул, а кресло из гостиной. А перед тем как уйти, все равно приготовила бутерброд с копченым мясом и сыром и чашку чая.

— Я хоть буду спокойна, что ты поешь, — сообщила она.

Я ее поблагодарила, а напоследок еще расспросила, нужен ли специальный уход за йоком.

— Ее я тоже покормила, — ответила Матильда, — до утра не захочет ничего. Думаю, будет спать. Йоки вообще много спят, а такая мелюзга и то почти весь день. Утром можешь еще во двор выпустить, пусть побегает чуток, дела свои поделает, а потом опять будет дрыхнуть.

Она с усмешкой потрепала йока по голове, попрощалась со мной и наконец ушла.

— Ну что, остались мы одни? — я тоже погладила питомицу, на что она счастливо сощурилась и зевнула. — Хоть будет мне с кем поговорить… Наверное, надо придумать тебе имя? Какое же тебе подойдет? Ты, конечно, похожа на одуванчик, — я усмехнулась, — но, это, пожалуй, слишком длинно… Да и могут не понять у вас тут. Я уже, кстати, знакома с одним йоком по имени Пипи.