— Так его, мальчик! — прокудахтал Патер.

Гаунт пристально посмотрел на Тарриана.

— Не доводи их, Тарриан.

— Кого?

— Жильбера и остальных Аристократов. Штурм их не контролирует, а уж я, видит фес, и подавно. Со мной ты нарвешься только на честную ненависть. С ними — получишь выстрел хеллгана между глаз, — бросая эти слова, Гаунт уже чувствовал, что все они здесь пересекают невидимую черту. Черту между агрессивным противостоянием и настоящей войной.

— Пошел ты, грязная иномирская мразь! — выплюнул Тарриан, вытаскивая автопистолет из кобуры.

Жильбер свалил его выстрелом в упор. Из тела Тарриана на спинку деревянной скамьи брызнули ошметки плоти.

Стража УКВГ метнулась к ним, щелкая затворами и стреляя из своих полицейских ружей. Гаунт увидел, как отлетел назад один из Аристократов, задетый в плечо. Штурм, матерясь, отстреливался из табельного пистолета. Аристократы подняли хеллганы и заполнили зал лазерным огнем.

Гризмунд и его офицеры, ничего не видя в глухих капюшонах, в ужасе бросились на пол. Гаунт прижал задыхающегося адвоката и его остолбеневшего клерка к земле, прикрывая гражданских от случайного выстрела. Лазпистолет Даура щелкал, не переставая.

В тесном судебном зале вольпонцы сошлись с УКВГ лицом к лицу, с хеллганами против полицейских помповых ружей, наполняя воздух дымом, кровавой моросью и смертью.

Сальвадор Сондар упал. Стайка кровавых пузырьков выпорхнула из его уха и понеслась к крышке цистерны. Он сдался. Щебет наполнил его, вгрызаясь в плоть, кровь, костный мозг, сознание.

Он сделал то, что приказывал щебет.

Он деактивировал Щит.

Глава тринадцатая

АД

Никогда.

Огромный Щит исчез с инфразвуковым хлопком.

Окна взорвались по всему улью. Атмосферная температура упала на целых шесть градусов, когда изолирующий купол исчез и в город ворвалась холодная вергхастская ночь. Вихри потревоженного воздуха взметнули огромные дымовые облака, скопившиеся у Куртины, и втянули их в улей, как ядовитый туман. Освобожденная энергия потрескивала на могучей колонне, а транслирующие станции самовоспламенились и горели в ночи.

Сотрясающий и ужасающий шум вкатился в улей. Это был слаженный победный вой миллионов зойканцев.

Маршал Кроу, величественный в своих мантии и доспехах, только что добрался до врат Сондара со свитой помощников. Он остановился на полпути, недоверчиво уставившись в холодную тьму небосвода. Первой его мыслью было: техническая неполадка или даже саботаж, но генераторы Щита были самыми охраняемыми объектами в городе, и он лично распорядился, чтобы рабочие-механики проверяли их каждый час.

Это было что-то невообразимое. Под покровом только что надетых керамитовых доспехов сердце Кроу похолодело — как раз до температуры ночного воздуха. Силовой меч Иеронимо Сондара, самая ценная военная реликвия в улье, показался тяжелым и бесполезным. Кроу взял себя в руки и осмотрелся. Стяги в руках его сержантов-знаменщиков поникли и мрачно покачивались над ним.

— Лорд-маршал? — прошептал его адъютант, майор Отт.

— Мы… — начал Кроу, лихорадочно соображая, но не находя слов. Он разрывался. Ему хотелось вернуться в Главный хребет немедленно и разобраться с корнем проблемы, вернуть Щит. Он нутром чуял, что это Сондар. Ублюдок Сальвадор в конце концов съехал с катушек.

Но здесь, на Стене, уже развернулся бой с превосходящими силами врага. Его люди видели, что он прибыл, и если он сейчас же повернет назад, это подорвет их боевой дух.

Тишина, повисшая после устрашающего воя зойканцев, тишина, которая могла продлиться не дольше нескольких секунд, была внезапно разорвана оглушительными бомбардировками.