Она видела остальных, шастающих по руинам. В основном взрослые, реже дети, все тощие и черные от грязи. Некоторые таращились, когда она проходила; другие не обращали внимания. Никто не разговаривал.

Тона миновала блок складов с осколками окон и увидела собственное отражение. Оно шокировало ее. Всклокоченное бледное существо в грязной рванине с запавшими глазами ответило на ее взгляд. Она ожидала увидеть дерзкую трущобную девчонку с яркими глазами, сверкающим пирсингом и насмешливой улыбкой.

Увидев собственную худобу, Тона осознала, насколько была голодна. Она подавляла это чувство все время. Пустой желудок сжался в узел с такой резкой болью, что на мгновение подкосились ноги, и ей пришлось посидеть на перемазанном сажей ящике, пока боль не утихла настолько, чтобы ее можно было терпеть без судорог и головокружения.

Тона взяла флягу, висевшую на поясе, и сделала несколько глотков драгоценного питья. Полупустая фляжка была последней бутылкой изотонического раствора, который она стащила на шахтерском складе Первой Вервунской литейной. Она знала, что только благодаря ему она и дети выжили в последний месяц.

Тона повесила фляжку обратно и взяла нож. Задний забор военного поселения был всего в паре метров. Оно выглядело пустынным. Может, они все были в бою сейчас. Судя по тишине внутри.

Ее брат Нейк подарил ей нож на десятый день рождения, всего за пару недель до того, как его убили во время бандитских разборок в Каналах под Главным хребтом. Нейк Крийд был из вервов, одной из крупнейших банд, и ручка ножа была украшена искусно вырезанной эмблемой вервов: ухмыляющийся череп внутри готической «V». Тона и сама носила несколько знаков банды — гвоздик в ухе, пряжка, маленькая татуировка, змеящаяся по плечу, но она никогда не была полноценным членом какой-либо конкретной банды. Она тусовалась с несколькими бандитскими группами и водила знакомство с парнями из разных банд. Пока она была с ними, каждая группа пыталась завербовать ее, но она отказывалась. Одну вещь Тона Крийд усвоила навсегда, с тех пор как семь лет назад Нейк истек кровью от ножевых ранений в темной канализации Каналов: жизнь бандита была глупой, бессмысленной и короткой. Она предпочла бы проложить свой путь, быть самой себе хозяйкой или вовсе никем не быть.

Нож был удобный, складной: крепкая красивая рукоятка и выдвижное стальное лезвие сантиметров пятнадцати. Прикосновение к потертой кнопке на рукоятке активировало встроенную батарейку, которая заставляла лезвие вибрировать так быстро, что оно выглядело неподвижным. Но как он резал!

Она коснулась кнопки, и лезвие заурчало. Она выключила его и поползла к бронированному забору.

Склад с припасами был не освещен и так же набит едой, как в прошлый раз. Она не могла прочесть большую часть пометок на ящиках, так что их приходилось открывать и осматривать. Первый, в который она сунулась, был забит шнурками.

Во втором лежали металлические тюбики. В надежде, что это съедобная паста, она выдавила капельку черной массы на ладонь и лизнула.

Сплюнула, едва сдержав рвотные позывы. Если этим питались иномирские воины, то они из совсем другого мира. Она двинулась дальше, оставив открытый тюбик камуфляжной краски позади.

Какие-то наушники с проводками и пробками. Батарейки. Свертки, замотанные в бумагу, от которых несло дезинфекцией.

В следующем ящике упаковки гречневой каши. Лучше. Она закинула полдесятка в мешок, потом добавила еще чуток. Если не добудет воды, она и всухомятку съест.