«По нашим данным, бакланы уже много лет откладывают яйца в бумажные пакеты, чтобы уберечь их от молнии, — объяснил мистер Дэниэл Клуш, — но восстановление популяции медведей в Англии поставило птиц в невыносимые условия. Хотя птицы и медведи редко конкурируют в борьбе за природные ресурсы, можно предположить, что бродячие медведи вместе с булочками крадут и бумажные пакеты бакланов. Судя по предварительным исследованиям, пакеты нужны медведям для того, чтобы собирать туда крошки». Сведения о датском происхождении медведей пока не подтвердились.
— Итак, что ты знаешь об Элане? — спросил Безотказэн по дороге в город.
— Немного, — ответила я, рассматривая снимки зубов мистера Шакспера.
По мнению Брека, последний прожил в Элане значительно дольше других: возможно, он выбрался оттуда всего несколько лет назад. Если он сумел продержаться так долго, почему бы и другим не уцелеть? Не в моих правилах тешить себя пустыми надеждами, но, по крайней мере, «Гамлет» обрел надежду.
— Ты правда не в силах сообразить, как туда попасть?
— Увы. Но мы всегда можем прикинуться чиновниками из Бирмингемского водонадзора.
— А какого лешего водонадзорщикам из Бирмингема тащить с собой десять грузовиков датских книг? — не без оснований усомнился Безотказэн.
— Может, чтобы почитать главу-другую, пока улаживаются водонадзорные дела?
— Если мы не переправим эти книги в безопасное место, их сожгут, Четверг. Мы обязаны найти способ пробраться в Республику.
— Я что-нибудь придумаю.
До обеда я принимала звонки от многочисленных спортивных репортеров, жаждущих написать о команде и узнать, кто и на какой позиции будет на поле. Я позвонила Обри и сообщила ему, что обещанные пять игроков у него есть, однако не стала уточнять их видовую принадлежность: пресса могла пронюхать об этом.
Когда я вернулась к маме, обручальное кольцо вновь утвердилось у меня на безымянном пальце. Я подкатила коляску к дому Лондэна и, не заметив никаких отклонений, дважды постучала. Изнутри послышалось радостная возня, и Лондэн открыл дверь.
— Вот и вы! — обрадовался он. — Когда ты бросила трубку, я малость занервничал.
— Я не бросала трубку, Лондэн.
— Я опять исчезал, да?
— Угу.
— И это случится снова?
— Надеюсь, что нет. Можно войти?
Я поставила Пятницу на пол, и он тотчас же принялся штурмовать лестницу.
— Баиньки не пора, молодой человек? — спросил Лондэн, следуя за ним.
Я углядела в свободной комнате два еще не распакованных барьерчика для лестницы и несколько расслабилась. Там же стояла новая кроватка с игрушками в ней.
— Я и одежду купил.
Лондэн выдвинул ящик, забитый разнообразными нарядами для сына. Некоторые казались уже чересчур маленькими, но я ничего не сказала. Мы отнесли Пятницу вниз, и Лондэн стал готовить ужин.
— Выходит, ты знал, что я возвращаюсь? — спросила я, пока он нарезал брокколи.
— Ну да, — ответил он, — как только ты разобралась с этой бредятиной вокруг устранения. Чайку не сделаешь?
Я подошла к раковине и наполнила чайник.
— Придумала, как разобраться с Ганом? — спросил Лондэн.
— Не-а. Честно говоря, я больше полагаюсь на Седьмое Откровение святого Звлкикса.
— Вот чего я не понимаю, — сказал Лондэн, кроша морковку, — так это почему все, кроме Формби, во всем соглашаются с Ганом. Прямо как бараны на бойне!
— Признаться, меня тоже удивляет малочисленность оппозиции, — согласилась я, рассеянно таращась в кухонное окно. |