Он подошел и властно протянул руку.

Люсинда посмотрела на нее, легкий румянец окрасил ее щеки. Она была рада, что никто из слуг не был свидетелем их встречи. Когда ее пальцы сами собой скользнули в его ладонь, она подняла на него взгляд.

Его лицо осталось невозмутимым, глаза полуприкрытыми.

Дверь в конце холла распахнулась, и вышла Агата с вечерней накидкой Люсинды на руке. Она резко остановилась, увидев Гэрри, затем кивнула ему строго, как всегда, но с меньшей, чем обычно, враждебностью и подошла. Гэрри протянул руку, и Агата с готовностью отдала накидку, затем повернулась и удалилась.

Гэрри накинул струящийся бархат на плечи Люсинды. Подняв голову, она встретилась с его отраженным в зеркале взглядом. В коридоре наверху открылась и закрылась дверь, послышался голос Хетер, звавшей Эм.

Люсинда затаила дыхание. Если она будет церемониться с Гэрри, он уклонится от прямого ответа.

— Я не знала, что вы считаете необходимым сопровождать нас на подобные мероприятия.

Мгновение он смотрел на ее лицо, затем его взгляд скользнул к ее шее. Она увидела, как дернулись его губы, в улыбке или гримасе, она не могла сказать.

— Обстоятельства изменились, — тихо сказал он. Он поднял голову, и их глаза встретились. Его брови вызывающе поднялись. — Разве нет?

Люсинда ничего не ответила, она не собиралась возражать ему. Но неужели что-то изменилось? Она больше не была в этом уверена.

Хетер вприпрыжку сбежала с лестницы, за ней не спеша спустилась Эм. Приготовления к отъезду помешали Люсинде обдумать новую тактику Гэрри. Короткая поездка до Миклхэм-Хауса на Беркли-сквер пролетела в веселой болтовне Хетер и воспоминаниях Эм. Люсинда молчала. Гэрри сидел напротив, такой же молчаливый.

Тяжкое испытание в толпе на парадной лестнице Миклхэм-Хауса также не предоставило возможности для интимного разговора. Люсинда улыбалась и кивала знакомым, перехватывая любопытные взгляды, бросаемые на ее спутника. Гэрри оставался невозмутимо учтивым, но, когда они приблизились к встречающим гостей хозяевам, наклонился к ее уху и очень тихо прошептал:

— Мой вальс перед ужином, и я провожу вас в столовую.

Поджав губы, Люсинда красноречиво взглянула на него. «Мой вальс»! Она мысленно хмыкнула и повернулась поздороваться с леди Миклхэм.

Как и предупреждал Гэрри, залы оказались полны.

— Просто смешно, — пробормотала Люсинда, когда они пробирались вдоль стены бального зала, пытаясь найти свободный диван для Эм.

— Как всегда в конце сезона, — ответила Эм. — Будто перед отъездом в провинцию наступает всеобщее помешательство.

Люсинда подавила вздох при воспоминании о провинции — о гроте у озера Лестер-Холла, покое и безмятежности Лестершэл-Мэнор.

— Ну, осталось всего несколько недель, — вмешалась Хетер. — Так что мы должны полностью насладиться балами. — Она взглянула на Люсинду. — Вы решили, где мы проведем лето?

Люсинда сощурила глаза.

— Ах…

— Полагаю, ваша мачеха считает подобное решение несколько преждевременным, — медлительно заметил Гэрри.

Хетер произнесла невинное «О», вполне удовлетворившись его заявлением. Люсинда медленно выдохнула.

Эм нашла место на диване рядом с леди Шеррингбурн, и обе дамы немедленно занялись обсуждением союзов, заключенных в текущем сезоне.

Люсинда повернулась и оказалась в кругу своих обычных кавалеров, ожидавших ее — как они поспешили уверить — с нетерпением.

— Целую неделю вас не было, дорогая. Мы были безутешны, — кротко улыбнулся мистер Эмберли.

— Но я вас понимаю, — заметил мистер Саттерли. — Балы, на мой вкус, становятся настоящим столпотворением.