– Это был бы идеальный расклад, конечно. Но после всего могла бы и набрать!

– Да я у Леши была, у него рана на руке, такой сумбур, голова кругом шла, ну прости! Сегодня я вся твоя и готова обсуждать нашего бывшего одноклассника столько, сколько тебе захочется.

– Нашего… кого?! – Понимаю реакцию Сашки, это очень неожиданные новости, но в целом у нас с ней ни к кому из одноклассников особой любви нет, так что разочарования не случится.

– Угадай, кто это был.

– Да там любой мог быть, класс уголовников. Костик?

– Костик, – киваю я, уже улыбаясь, потому что действительно отпустило, и следующий час слушаю о том, что он всегда был похож на маньяка и ничего другого от него ожидать и нельзя было. И это первый раз, когда я с ней согласна в таком вопросе.

Мы болтаем обо всем на свете. Сашка рассказывает о новой работе, о том, как ездила к родителям, о занятиях с детками – она преподает английский на дому индивидуально. Я рассказываю обо всех приключениях, о том, что случилось в этот жуткий вечер, как пострадал Володя, какая сильная рана у Леши. Рассказываю об отце, как он наконец-то снова стал моим любимым папой, знакомлю Сашу с Вольтом, кормлю пиццей и спаиваю шампанским.

– Даш… – говорит уже расслабленная Сашка. Мы сидим около четырех часов, за окном темень уже, но никто никуда не спешит. Саша у меня останется, поэтому можно хоть до утра сидеть. Тем более мы уже в пижамах. – Вот мы с тобой целый день сидим, когда ты мне собиралась рассказать?

– Рассказать что?

– Что вы трахаетесь с этим твоим очередным хоккеистом.

Я захлебываюсь глотком шампанского. Начинаю кашлять, вдохнуть не могу, слезы из глаз, хриплю, как старый дед, с трудом откашливаясь и делая спасительные вдохи.

Что она у меня спросила?

Я специально молчала! Я не говорила о том, что между нами с Лешей происходит, намеренно опуская все интимные подробности, вообще обходя стороной эту тему! Как? Как она могла понять это?

– Ну ладно тебе, не умирай. Или ты от стыда, что лучшей подруге не рассказала? Тогда умирай, – ворчит Сашка. Баба Шура моя.

– Как ты вообще догадалась?

– Ой, да это не было сложно. Во-первых, у тебя прошла та дурацкая сыпь на лбу, а кожа у тебя чистая, только когда секс регулярный. Во-вторых, ты светишься, как будто тебя маслом натерли и блестками посыпали. Ну, а в-третьих… Ты даже сейчас оттраханная, Даш, как ты вообще надеялась скрыть?

– Боже, мне стыдно. – Закрываю лицо ладонями и бормочу в них, не собираюсь открываться больше никогда в жизни. Мне правда стыдно. За все подряд. За то, что с подругой не поделилась ничем. За то, что свои же принципы предала и снова с хоккеистом связалась. Мне даже снова становится стыдно перед мамой Леши. Даже на расстоянии. Это с ума сойти. – Ты меня осуждаешь? – Я раздвигаю пальцы, открывая один глаз, и спрашиваю у смотрящей на меня с дикой хитростью Саши.

– Нет, – хмыкает она, – просто расстроилась, что ты и это скрыла от меня. У нее мужик появился, а я сама должна догадываться!

– У меня не появилось мужика. – Я закатываю глаза. Что ж нас все сватают-то, а? – Мы дружим. Ну и иногда занимаемся сексом, да. Очень редко.

– Очень редко сегодня, – продолжает издеваться Саша.

– Иди в задницу, Сань. Да, мы трахаемся, ты просто не знаешь, как он это делает, от этого невозможно добровольно отказаться.

– И ты, конечно же, не влюбилась. – Она смотрит на меня так странно, как будто знает что-то, чего не знаю я. Щурится, подозревает.

– Нет, – говорю я уверенно, глядя в глаза.