Безмолвие плотно окутало весь мир, и планета, затаив дыхание, смотрела в небо, ожидая появления своего избавителя, которому уже принесла присягу верности. Своего бога войны.

У Соалм задрожали руки, но она не понимала, чем объясняется такая реакция. Душевное волнение, вызванное созерцанием Патента, бурлило и кипело в груди, как будто там разбушевался яростный ураган. Но было и еще что-то. Резкие слова Йоты об Эристиде застали ее врасплох и направили ее мысли в том направлении, о котором она хотела забыть. Она тряхнула головой; сейчас никак нельзя снова сбиться с пути. Связь, существовавшая между Дженникер и ее братом, была оборвана давным-давно, и бессмысленно пытаться ее восстановить. Соалм потянулась к внутренним потайным карманам под дорожным плащом и нащупала кончики отравляющих шнуров. Она не знала, применит ли Йота силу, если она откажется выполнять приказы Ассасинорума. Соалм была уверена, что Бог-Император ее простит, но брат — никогда.

Напряженность момента нарушили два человека, появившиеся из-за пелены песчаной бури со стороны высохшего русла. В уверенно шагавшей враскачку фигуре она узнала Троса, а рядом с ним шел темнокожий человек. Ветер растрепал седые пряди волос, и они извивались вокруг его головы, словно светлые змеи. Незнакомец был без маски и защитных очков, но казалось, что секущие струи песка его ничуть не беспокоят.

Синоп шагнула им навстречу, и Соалм краем глаза заметила, как напряглась ее солдаты. Они не могли понять, в какую сторону направить оружие.

Из горла Йоты вырвался непонятный звук, рука поднялась к глазам, и Соалм показалось, что она заметила на ее лице гримасу боли.

— Кто это? — спросила Синоп.

— Он вышел прямо из бури, — ответил Трос, напрягая голос, чтобы его все могли услышать. За узкими окнами и у входов в палатки уже показались лица людей, привлеченных громкими разговорами. — Это Гиссос. Его прислал войд-барон.

Темнокожий человек низко поклонился.

— А вы, наверное, леди Астрид Синоп, — звучным и уверенным голосом произнес он. — Мой господин будет рад услышать, что вы в добром здравии. Когда до нас дошли вести с Дагонета, мы опасались худшего.

— Тебя прислал… Эврот?

Синоп не могла скрыть своего удивления.

— За Патентом, — сказал Гиссос. Он поднял руку и разжал пальцы. На ладони лежало массивное кольцо из золота и изумрудов — печатка. — Он дал мне это, чтобы вы знали, что я исполняю его приказ.

Трос взял у него кольцо и передал Синоп, а та в свою очередь прижала к печатке, надетой на палец. Соалм заметила вспышку света, и два кольца точно сошлись друг с другом.

— Все верно, — с оттенком сомнения произнесла аристократка, словно все еще не могла ему поверить.

Йота отвернулась и слегка покачнулась. Соалм взглянула в ее сторону, и до нее донесся судорожный вздох. Вененум ощутила странное потрескивание в воздухе, словно он был насыщен статическим электричеством, только почему-то холодным.

Гиссос развел руками:

— Вы позволите? Меня ждет транспорт, и время на исходе.

— А какой транспорт? — спросил Трос. — У нас здесь дети. Вы могли бы…

— Трос, — прервала его Синоп. — Мы не должны…

— Ну конечно, — быстро откликнулся Гиссос. — Только побыстрее. Патент представляет большую ценность, чем жизнь любого из нас.

Но что-то было не так.

— И ты здесь в такое время? — Соалм задала вопрос, едва он успел оформиться в ее мозгу. — Почему не прилетел вчера или неделю назад? Твое прибытие весьма своевременно.

Гиссос улыбнулся, но улыбка не коснулась его глаз.