Он был совсем обнаженным, так что взору девушки предстал четкий рельеф мышц. Неожиданно для себя Рейчел хихикнула. Да-да, поднесла ладошку ко рту и хихикнула, как глупая школьница. Собственная реакция ужаснула ее даже больше, чем если бы ее снова вырвало.

«Ну и что же тебя так рассмешило, Рейчел? — возмутилась она про себя. — Неужели то, что кто-то до тебя уже постарался забрать у бедолаги все, что ему не будет нужно на том свете?» Ей окончательно стало понятно, какой глупой затеей было присоединяться к Джеральдине и Флосси. Даже если бы на этом мертвом парне было полно дорогой одежды, пальцы украшали драгоценные кольца, а в карманах лежала целая пачка денег, она бы никогда не решилась даже прикоснуться к нему. Теперь-то у Рейчел не было в этом ни малейших сомнений. Ни дорогие часы, ни золотая цепочка — ничто не заставило бы ее прикоснуться к мертвецу. Ни за что. Потому что это было бы самым настоящим мародерством.

Темные волосы молодого человека резко контрастировали с мертвенно-бледной кожей, а нагота придавала его облику детскую беззащитность. На бедре зияла страшная рана, тело было забрызгано кровью. А ведь он был чьим-то сыном, братом, может быть, даже мужем и отцом! Какую страшную шутку сыграла с ним злая судьба.

У Рейчел затряслись руки — не только от холода, но и от ужаса, сжимавшего сердце.

— Помогите! — слабо крикнула она. Прокашлявшись, позвала уже громче: — Кто-нибудь, помогите!

Но кажется, никто не слышал ее крика. Рейчел опустилась на колени возле молодого человека, сама не зная зачем. Помолиться за его душу? За душу незнакомого человека? Да, он не был ей знаком. Но разве человек, отдавший свою жизнь за родину, не достоин того, чтобы хоть кто-то оплакал его? Еще вчера он был жив, лелеял в сердце мечты и надежды, стремился куда-то, думал о ком-то, а сегодня его уже нет, его бездыханное тело лежит на лесной дороге, и никто не проводит погибшего в последний путь. Дрожащей рукой Рейчел коснулась его лба. Бедный юноша! Ужасная смерть!

Он был таким холодным. Но вдруг… Рейчел показалось, что она чувствует слабое тепло, жизнь еще теплится в этом теле! Она дотронулась пальцами до жилки на шее юноши и уловила слабый пульс. Жив! Он еще жив!

— Помогите! — вновь крикнула Рейчел, вскакивая с земли. — Он жив! — изо всех сил закричала она. Ах, если бы только удалось найти помощь! Может, юношу еще можно спасти? Она кричала и кричала, уже не отдавая отчета в своих словах: — Мой муж еще жив! Помогите, помогите мне спасти его!

Рейчел заметила вдалеке всадника. Джентльмен в гражданской одежде обернулся на ее зов, но тут она увидела, что к ней спешит другой мужчина — высоченный сержант с окровавленной повязкой вокруг головы.

— Сейчас-сейчас, — приговаривал он, спеша в ее сторону, — сейчас я вам помогу, леди. Как ваш муж? Тяжело ранен?

— Не знаю, кажется, да, — всхлипнула Рейчел, и долго сдерживаемые слезы наконец прорвались наружу. Она плакала по этому юноше так, как будто он и вправду был близким ей человеком. — Прошу, помогите ему! Умоляю вас!

Рейчел наивно полагала, что в Брюсселе их встретит толпа врачей, которые тут же займутся ранеными. Поэтому главным для нее было побыстрее добраться до города. Она шагала вслед за повозкой, на которой сержант Уильям Стрикленд каким-то чудом нашел место для спасенного юноши. Кто-то набросил на бесчувственное нагое тело лохмотья. Рваного куска материи не хватило, чтобы полностью прикрыть юношу, и Рейчел набросила на него свою шаль. Сержант, пришедший ей на помощь в лесу, рассказал, что потерял в сражении глаз и получил ранение в голову. Несмотря на все просьбы оставить его в расположении войск, командиры отослали раненого в город. Теперь путь на войну для него был заказан.

— Такова судьба солдата, леди, — сокрушался он. — Как только ты слабеешь, тебя тут же выкидывают на помойку.