Ким почувствовала раздражение. Под этой старомодной терминологией могло скрываться все что угодно.

– Продолжай, – кивнула она.

– По рассказам, в восьмидесятые годы там царили надругательства над детьми и массовое растление малолетних. Проводилось даже расследование, но никаких обвинений выдвинуто не было. А в начале девяностых там открыли дом для девочек-сирот, но репутация заведения ничуть не изменилась. Из-за сокращения бюджета и необходимости ремонта дом закрыли в двухтысячном году, а в две тысячи четвертом, во время пожара, он почти полностью выгорел.

– Пострадавшие?

– Никаких упоминаний, – покачала головой Стейси.

– Отлично. Кев, Стейс, займитесь списком сотрудников. Я хочу…

Она замолчала, так как заработал факс.

Все они знали, что им передают, и догадывались, что они увидят.

Брайант снял лист с факса и быстро просмотрел его. Он стоял рядом со столом Стейси и протянул ей резюме Терезы Уайатт.

– Ну, вот и всё, ребята. Кажется, у нас появился первый реальный факт.

Все они обменялись взглядами, мысленно просчитывая открывающиеся возможности. Никто не произнес ни слова.

И тут зазвонил телефон.

– Спасибо, что сказал, тем более что такого не существует в природе.

– А ты знаешь, что спасти его мы все равно не успеем, – слишком поздно.

Ким притормозила было перед желтым цветом светофора, но потом передумала и пролетела на красный на Редмор-роуд. Она то выскакивала на полосу встречного движения дороги, которая шла вдоль торгового центра Мерри-Хилл, то вновь ныряла в свой ряд.

– Кстати, на этой машине нет сирены, – добавил ее пассажир.

– Послушай, Брайант, расслабься. Мы же все еще живы. – Стоун покосилась на сержанта. – Подумай лучше о ране на своей левой руке. – Она заметила ее под рукавом его сорочки во время брифинга.

– Простая царапина.

– Опять играл в регби вчера вечером?

Брайант согласно кивнул.

– Тебе действительно пора с этим завязывать. Ты или постарел, или слишком неповоротлив для этой игры. В любом случае, рано или поздно ты получишь серьезную травму.

– Спасибо за заботу.

– Каждая последующая травма всегда хуже, чем предыдущая, так что лучше всего завязать.

Стоун пришлось остановиться на следующем светофоре. Брайант отпустил ручку над дверью, за которую судорожно держался, и расслабил пальцы.

– Не могу, – вздохнул он. – Регби – это мой ян.

– Твой что?..

– Мой ян. Противовес. Моя женушка заставляет меня каждую неделю ходить с ней на занятия по бальным танцам. Так что регби мне необходимо для душевного равновесия.

Ким влетела из крайнего левого ряда на островок безопасности, не обращая внимания на сигналы, которые неслись ей вслед.

– Значит, сначала ты гарцуешь на бальном поле, а потом обнимаешься с потными мужиками для восстановления душевного равновесия?

– Командир, это называется схватка.

– Ты не подумай, что я кого-то осуждаю. – Стоун посмотрела на напарника, стараясь не рассмеяться. – Одного только не могу понять: почему ты добровольно выдал мне эту информацию? Ты же понимаешь, что сильно ошибся?

Сержант откинулся на подголовник, закрыл глаза и застонал.

– Только сейчас дошло… – Он повернулся к Ким.