Крупская: "Еще осенью 1912 года мы познакомились с Бухариным... Смотрим раз в окно и видим - идет какой-то молодяга с огромным холщовым мешком на спине. Это и оказался Орлов, он же Бухарин... Они довольно обстоятельно потолковали с Ильичей. Бухарин жил тогда в Вене. С тех пор установилась у нас с Веной тесная связь... Когда мы стали спрашивать Николая Ивановича о его рисовании, он вытащил из своего холщового мешка ряд великолепных изданий картин немецких художников, которые мы стали усердно рассматривать..." И дальше: "По дороге заезжали в Вену, побывали у Бухариных. Жена Николая Ивановича - Надежда Михайловна - лежала в лежку. Николай Иванович занимался хозяйством, сыпал в суп вместо соли сахар и оживленно толковал о вопросах, интересовавших Ильича..."

А каким трагизмом, горьким предчувствием пронизаны вот эти строки Надежды Константиновны: "Зимой... решено было отправить в Россию Каменева для руководства "Правдой" и работы с думской фракцией... Сынишка Каменева и зиновьевский Степа (оба расстреляны Сталиным в 1937-м. - Ю. С.) очень серьезно спорили между собой, что такое Петербург - город или Россия... Ходили мы все провожать их на вокзал. Был зимний холодный вечер... Настроение было у всех сосредоточенное. Думалось, долго ли удастся Каменеву продержаться? Когда теперь придется встретиться?

...Незадолго перед этим Ленин вызвал из России Сталина.

Разногласия с "Правдой" принимали размеры угрожающие. Провели совещание членов ЦК. Но что примечательно? После прибытия Сталина в Поронино Ильич срочно отправил в "Правду" своего эмиссара - Свердлова, который и наладил всю работу газеты, поставив ее на рельсы решительной борьбы с соглашателями, впередовцами, троцкистами.

Крупская зашифровывает в "Воспоминаниях" нужные слова для того, чтобы спасти для потомков главную информацию. Сначала она, что называется, "золотит пилюлю", приводя отрывок из письма Ленина Горькому: "У нас один чудесный грузин (несколько, правда, странно, что Ленин не назвал своего "ближайшего друга и соратника" по фамилии. - Ю. С.) засел и пишет для "Просвещения" большую статью, собрав все австрийские и пр. материалы..."

И - в стык, как резкий монтаж: "Ильич нервничал тогда по поводу "Правды", нервничал и Сталин. Столковывались, как наладить дело". Столковались ли?!

...Сталин два месяца прожил в Вене, занимаясь национальным вопросом, близко познакомился там с Бухариным, Троцким, Трояновскими...

Понятно, что человек, не знавший ни одного иностранного языка, не мог заниматься национальным вопросом без помощи Бухарина и Трояновских: речь-то шла о критике австрийской "национальной платформы", которая, понятно, была написана по-немецки. Если внимательно исследовать брошюру Сталина, то нельзя не отметить ее отличие от всего остального, когда-либо им написанного. В чем же дело?

Крупская: "...Вспоминаю отношение Ильича к малоопытным авторам. Смотрел на суть, на основное, обдумывал, как помочь, исправить. Но делал он это как-то очень бережно, так, что и не заметит другой автор, что его поправляют. А помогать в работе Ильич здорово умел. Хочет, например, поручить кому-нибудь написать статью, но не уверен, так ли тот напишет, так сначала заведет с ним подробный разговор на эту тему, разовьет свои мысли, заинтересует человека, прозондирует его как следует, а потом предложит: "Не напишете ли на эту тему статью?" И автор и не заметит даже, как помогла ему предварительная беседа с Ильичей, не заметит, что вставляет в статью Ильичевы словечки и обороты даже". Будучи опытнейшим конспиратором, жена и ближайший друг Ленина начала свою тайную войну против диктатора. Отдавая себе отчет в том, каков ее долг перед подрастающим поколением, она умело и тщательно зашифровывала свою рукопись, помогая таким образом оставшимся еще в аппарате ленинцам выпустить ее книгу в свет.