- Ну что же. Я ... я бы ... не, я бы не рассказал этого. - Он медленно покачал головой. Теперь он больше не был красным, он побледнел. - Ты права, Люси. Я бы не смог этого сделать. О моих родителях и все такое. Я только сказал вам, что они ругаются и что это раздражает, но все было намного хуже. Мой отец ... он ... он ... дерьмо ... - Внезапно он ударил кулаком по своей собственной ляжке.

Это должно быть было больно, потому что у Билли была сила. Осторожно я спустилась с кровати и приблизилась к нему на коленях, как будто таким способом он меня не заметит. Его глаза были устремлены на руки, которые лежали стиснутые и дрожащие у него на ногах. Поэтому я смело продвинулась еще на метр, пока не оказалась возле него.

- Этого? - спросила я шепотом и положила мягко правую руку на его, в которой почувствовала столько гнева и бессилия, что начала сама на короткий момент дрожать. Билли кивнул, не отрывая своих глаз от рук - широки загорелые лапы, на которых мои тонкие, белые пальцы казались почти потерянными.

- Именно это я не смог бы рассказать. Что он избивал ее. Не каждый вечер, только когда был разочарован или что-то выпил. Тогда он начинал ссору из-за какой-то смешной причины, пока она не начинала плакать, а когда она плакала, тогда ... - Снова он хотел ударить самого себя, но я поймала его кулак и попыталась расслабить пальцы. Это удалось мне лишь с трудом.

Он был сильно напряжен. Но позволил этому случиться.

- Я не мог защитить ее, Люси. Я боялся. Один раз я вмешался, и из-за этого стало все еще намного хуже, досталось мне, а ей в два раза больше, чем обычно. Но мне нужно было делать это, снова и снова, понимаешь? Я должен был помочь ей ...

Превосходно Sky Patrol, подумала я с горьким жжением во рту. Билли потерял своего охранника рано, вскоре после Сердана - и это как раз в тот момент, когда находился посреди ада. Почему они делали такое? Почему оставляли нас одних, когда наша жизнь становилась самой трудной? Ему необходима была защита, больше, чем нам всем.

- Конечно, такое не хочется никому рассказывать, - согласилась я с ним хриплым голосом. - А с другой стороны все же хочется, не так ли? - Билли кивнул. Он не плакал, его глаза были сухими, но в этот момент я знала, что он часто это делал - тогда, когда нас не было рядом с ним. С другой стороны ...

- Я думаю, что это вовсе не важно, говоришь ли ты с кем-то или нет. Мы и без слов связанны друг с другом, через спорт. Со мной это так. Если я думаю о паркуре, то думаю о вас троих. У других скорее всего точно также. А я думаю постоянно о паркуре. Так что мы никогда не отворачивались от тебя и даже если ты ... если мы никогда тебя не спрашивали - мы ...

- Катц - пообещай мне одно. Не становись позже пастором или учительницей. Ты этого не умеешь, то, что пытаешься сейчас сделать. Выходит так, будто пингвин пытается летать.

- Большое спасибо. Я ценю твою откровенность. - Я осмелилась улыбнуться и при этом также посмотреть на Билли, хотя догадывалась, что ему совсем не нравилось, что он только что выплакался у девчонки. - Все же, не вини себя. Теперь твоя мама избавилась от него и если ей удастся изменить также и свою прическу, то она точно сможет стать счастливой женщиной ...

Билли пробурчал, наполовину смеясь, наполовину в отчаяние.

- Она еще часто грустная и плачет. Она делает это втихую. Думает, что я не замечаю. Я надеюсь, что с ее следующим все сложится и что не будет снова такого дерьма, как с моим отцом. Знаешь, что самое сумасшедшее? Иногда я по нему скучаю. Я скучаю по этой заднице иногда!

- Да, потому что он твой отец, - сказала я быстро, прежде чем Билли смог начать снова над собой издеваться. - Я думаю, это нормально. Но я ... - Мне нужно было глубоко вздохнуть, прежде чем я смогла сказать, что однозначно чувствовала в себе, как бы сильно я это не отвергала.