такой силой, что сорвись железное кольцо - и от Петра Ивановича не останется

и звания.

     Добчинский боялся судейских собак, как огня палящего. Он  поворотил  от

родной кровли и грустный пошел "по новости".

     День Бобчинского тоже  начался  с  неудач.  Бойкость  его  пропала.  Он

остановился у пожарной каланчи, оглядывая беспросветно скучную улицу,  точно

вымершую.  И,  когда  мимо  него  проходил  единственный  живой  человек   -

почтальон, Бобчинский скорее по привычке,  без  всякой  страсти  заглянул  в

сумку почтаря, но в следующую минуту цель уже была найдена.

     Любопытство озарило  лицо  Петра  Ивановича  изнутри.  Он  увязался  за

почтарем, ловко заглянул сбоку, "потом забежал с  другой  стороны  и  увидел

письмо, адресованное городничему - Сквозник-Дмухановскому.

     Хитренный служитель почты на уговоры не сдавался, и только когда у него

в ладони  звякнули  медные  деньги,  переданные  Петром  Ивановичем,  -  эта

маленькая лепта, первая взятка в фильме, - почтарь  отдал  письмо,  и  Петра

Ивановича подхватило по улицам, словно у него образовались крылья.

     НДП. Городничий Антон Антонович Сквозник-Дмухановский.

     Городничий, уже  постаревший  на  службе  и  очень  неглупый  по-своему

человек, черты лица грубые и  жесткие,  как  у  всякого,  начавшего  тяжелую

службу с нижнего чина, сидел еще не одетый,  заспанный,  видно,  только  что

встал и, несмотря на это, сильно расстроенный.

     В  руках  у  него  большая  книга  в  кожаном  переплете,  с  огромными

серебряными застежками. Это может быть "Свод законов Российской империи" или

Библия,  но  при  ближайшем  рассмотрении  она  оборачивается  'сонником   -

толкователем снов.

     Антон Антонович пробегал страницу за страницей, наконец, нашел то,  что

было нужно, и начал про себя.

     НДП.  Паче  страшно  видеть  во  сне  крыс,  к  явной  неприятности  по

должности.

     Городничий жуликовато прищурился, как бы  говоря:  Хотел  бы  я  знать,

какая такая неприятность может угрожать мне, Сквозник-Дмухановскому".

     Бобчинский влетел в покой сильного  мира  сего  и  сразу  преобразился.

Серьезность, насколько она была присуща Петру Ивановичу, отобразилась на его

лице, когда он вручал городничему письмо  с  печатями.  Городничий  медленно

распечатал письмо.

     Любопытство - этот один из человеческих  пороков,  коим  Петр  Иванович

Бобчинский страдал в излишестве, сразу забрало его.  Глаза  Петра  Ивановича

заблестели, как у игрока, увидевшего большую ставку.

     Городничий читал письмо про себя.

     НДП. Любезный друг,  кум  и  благодетель,  спешу  уведомить  тебя,  что

приехал чиновник из Петербурга  с  предписанием  осмотреть  всю  губернию  и

особенно наш уезд.