Коты и кошки вставали и потягивались. Толстая Пыхча будила своих ежиков. Боря, поеживаясь, проверял колеса роликового конька. И в этот момент, когда все уже готовились покинуть Город, над головами зверей раздалось хлопанье крыльев.

— Эй, Мурр! Кот Мурр, Рваное Ухо! — прокаркал с небес очень знакомый голос: — Ты тут? Отзовись?

— Да это же Ляпа! — изумился Мурр, и задрав голову, промяукал: Эге-гей! Ляпа! Привет, Великая Путешественница! Как твои дела?

— Мои-то ничего, как-нибудь, а вот ваши — плохо! — серьезно отвечала ворона: — На этом пустыре буквально вот-вот начнется страшная битва между племенами Цапов и Костогрызов. Вождь Жряхх собрал великие силы и вскоре будет тут, а Костогрызы еще с вечера заняли позиции во-он за теми холмами, и сейчас просыпаются, готовясь к бою!

— Мы успеем уйти? — угрюмо спросил папа Марр.

— Не-ет! — крикнула Ляпа, кружа над пустырем: — Я уже вижу Цапов, они совсем близко. Ого! И Костогрызы выходят на вершину холма. Бегите! Бегите в Старый завод, может быть, вам и удастся спастись! Прощайте!

И серая ворона Ляпа улетела.

А на пустырь с двух сторон уже вступали армии городских кошек и бродячих собак. От их силуэтов на окрестных холмах у Мурра зарябило в глазах. Со стороны Цапов слышался неумолкаемый мяв, Костогрызы отвечали лаем и воем.

Боевые Коты и Черноногие ежи по сравнению со враждующими армиями казались лишь жалкой горсткой испуганных и растерянных зверюшек, которых враги сметут походя, просто так, чтобы не мешали…

Боря, тревожно вертя головой то в одну, то в другю сторону, сказал:

— Есть только два выхода — или мы участвуем в битве на стороне Цапов, или пробиваемся к Старому заводу, но там живут хорьки из Клана Острого Клыка, и вряд ли они нас пропустят.

Папа Марр, наморщив лоб, подошел к Мурру:

— Сынок, из-за чего весь этот сыр-бор? Что не поделили Цапы и Костогрызы?

— А что всегда не могут поделить собаки и кошки? — вместо Мурра ответил Марру дедушка Урр: — Я ведь в молодости часто бывал в Городе, и с Цапами многими дружил… Боевые Коты помогали им по зову крови в войне с Костгрызами, но однажды стало ясно — это глупая борьба не приведет ни к чему, и мы ушли подальше от Города. Но я вижу, Цапы не угомонились! В предстоящей битве погибнет множество зверей, и собак, и кошек. И я хочу спросить мое племя — нужно ли нам это?

— Нет! — ответили Боевые Коты.

— Я хочу спросить наших союзников и спасителей — Черноногих ежей: вам нужна эта битва?

— Однако, нет! — ответил за всех ежиков Вырви-глаз.

— Ну, а раз так, давайте попробуем остановить ее, а если уж не получится — будем пробиваться к Старому заводу. Сегодня мы сражаемся за себя!

Мурр с восхищением смотрел на деда. Седой, немощный, Урр все равно выглядел величественным и мудрым котом, настоящим вождем племени. Вот он поднял хвост трубой, встопорщил шерсть, и над пустырем раскатился, перебивая все звуки, клич Боевых Котов:

— У-у-а-а-я-м-я-а-у!!!

Толпы Цапов и Костогрызов замерли, удивленные и сбитые с толку. Видно было, как вожди двух противоборствующих племен обратились к своим старейшинам за советами и разъяснениями.

Потом и от Цапов, и от Костогрызов в сторону Боевых Котов двинулись делегации. Мурр узнал вождя городских кошек Жряхха, его помощника Груха, а вот предводителя Костогрызов и его свиту котенок видел впервые.

— Кто вы такие и как вы посмели помешать нашей битве?! — нахально промяукал Грух, выступая вперед.

— Гав! Кто посмел встать на пути непобедимых Костогрызов?! — в том же тоне прогавкал бурый лохматый пес, наклоняя лобастую голову.