— Возможно, пришла пора немного сбавить скорость, — сказала Эйлин и зашагала по комнате. — Я могу просто читать или ходить в кино. Или сидеть на берегу и смотреть на волны.

Мэгги махнула рукой.

— Ты и двадцати четырех часов не выдержишь.

— Но Рик Хокинс — просто горе ходячее, бабуль, и ты это знаешь.

— Ты говоришь так, потому что он подтрунивал над тобой в детстве.

Эйлин утвердительно кивнула.

— Да, всякий раз, когда приходил к Бриди, он просто изводил меня.

— Ты была тогда маленькой девочкой, а он ухаживал за твоей старшей сестрой. Ничего страшного, что он тебя поддразнивал.

— Угу.

Мэгги прищурила хитрые зеленые глаза.

— Его бабушка — моя ближайшая приятельница, и…

— Прекрасно, — быстро оборвала ее Эйлин. — Тогда я пойду помогать ей.

— Но ей не нужен секретарь, он нужен ее внуку.

— Ну ладно, а чем он хотя бы занимается? — Эйлин в изнеможении опустилась в кресло. — Можно предположить, что он стал вдохновителем криминальной группировки.

— Советником по финансовым вопросам. И очень успешным, по словам Лоретты.

— Естественно, она же его бабушка. Бедную женщину просто ввели в заблуждение.

— Эйлин…

— Значит, он богат. И в который раз он женат?

— Ты ужасно любопытна, тебе не кажется?

— Трагический недостаток моего характера.

— Он разведен. Детей в браке не было. По всей вероятности, его жена оказалась просто барракудой.

— Даже у барракуды нет никаких шансов на успех перед белой акулой.

Странно, она почувствовала хоть и незначительную, но симпатию к парню, которого не видела много лет: ничего хорошего в разводах не было. Она знала это не по собственному опыту. Чтобы ощутить на себе все прелести развода, надо было, по меньшей мере, сначала выйти замуж. А ее первая и единственная помолвка была расторгнута — слава богу — до принятия официальных клятв.

— Эйлин, — обратилась к ней бабушка. — Почему ты ужасно о нем отзываешься? Рик — внук моей самой близкой подруги.

— Но ведь Рик меня тоже всегда недолюбливал, ты знаешь.

— Не глупи.

— Возможно, он и не захочет, чтобы я ему помогала.

— Лоретта уверила меня, что он был бы признателен тебе.

Глаза Эйлин увеличились в размере.

— Он уже знает?

Разговор о ненасильственном волеизъявлении на этом заканчивался.

— Но я же должна была хоть что-то сказать.

— И ты предложила меня в качестве добровольца?

— Ты такая отзывчивая девочка, Эйлин. Я и не думала, что ты сможешь отказать.

— Рик Хокинс, — пробормотала Эйлин, качая головой. Она не видела его очень много лет. Но такой немалый срок не в силах был стереть из памяти омерзительный образ прошлых лет. Она запомнила его задирой и хвастуном, который дразнил одиннадцатилетнюю девочку, по-детски наивно влюбленную в него. Ей совершенно не хотелось работать секретарем у Рика Хокинса. — Я не собираюсь этого делать.

Мэгги Райан, чуть повернув голову, пристально изучала свою внучку, а затем тихо произнесла:

— Когда тебе было десять лет, ты разбила прабабушкину фарфоровую чашку из фамильного сервиза О'Хара.

— О боже…

— Кажется, я помню, что ты сказала тогда. Ты сказала, что готова сделать для меня буквально все, о чем бы я тебя ни попросила.