Корнев зябко поежился. Он всегда боялся высокой политики, даже телевизор – один на весь поселок – смотрел только по пятницам и только Поле Чудес. А сейчас прислушался. Словно странные мужики горожане принесли в тайгу нечто взрывчатое, способное разрушить привычный мир с его печалями и радостями.

– Зря вы так, Геннадий Петрович, ведь мы с вами договорились…

– Я с бандитами не договариваюсь! – заорал пожилой мужик. – В обмен на жизнь я создал вам вот это, – приподнял он, видимо, не легкую трубу. – Что от меня ещё требуется?

– Креста на вас нет, дорогой Геннадий Петрович. – засмеялся плотный лобастый мужчина, но было заметно, что ему вовсе не весело – изо всех сил пытается сдержать нарастающее бешенство. – Ну, какой я бандит, скажите на милость? Кого убил или ограбил?

Оправдания скользнули по сознанию Корнева и улетели, не оставив следа, а вот словечко «бандит» крепко засело в голове. Значит, вот кто поселился в старинном ските! Этого только и не хватает мирному поселку – соседства с преступниками!

– Для какой цели вам понадобилось мое изобретение? – снова приподнял старик трубу. – Выкачивать деньги из кошельков мирных дюдей или отправлять на тот свет несговорчивых?

– Моя партия отрицает насилие, – мурлыкал лобастый не хуже кота Бармалея. – Но мы обязаны, как выражались во времена коммунистической диктатуры, держать палец на спусковом крючке. Сами подумайте, чем оправдывалось наличие и развитие ядерного оружия? Необходимостью сохранить на Земле мир, – сам себе ответил он. – Ваше оружие менее опасно и более экологично, но, в конечном итоге, преследует ту же цель…

Уговаривает, как мужик девку: не бойся, милая, не забеременеешь, для людей даже девицей отанешься, зато получишь удоводьствие, насмешливо подумал Павел, слушая соловьиные песни сооблазнителя. Неужели старик поддастся?

Теперь Корнев убедился: человек с трубой – старик. Правда, держит себя прямо, не сутулится, не клонит голову, но манера говорить, заметные издали моршины и прядь седых волос, выбивающаяся из под пыжиковой шапки, говорят о немалом его возрасте.

– Хватит заниматься словоблудством, госполин Железнов, или как вас ещё зовут в банде… Повторяю, что ещё от меня нужно?

– Научите обращаться с «милочкой»…

– Для того, чтобы спровадить на тот свет ненужного изобретателя? Как вы это уже сделали с бедным моим другом, Стасом Новиковым.

– Зря вы меня так обижаете. Отставного генерала убил не я – вам это известно… Что же касается вас, готов дать любые гарантии…

– Ваши гарантии, господин Бобик… простите, Пудель, – вот этот снег, который по весне растает, – гневно притопнул Геннадий Петрович, наглядно показывая, как оценивает он сладкие обещания собеседника. – Хватит! Мы вышли на полигонные испытания образца, а занимаемся ненужной болтовней. Куда прикажете послать ракетку?

Павлу показалось, что лобастый даже обрадовался прекращению словесного противоборства. Он достал из кармана блокнот, заглянул в него.

– В Христофоровку. Ракетка должна упасть рядом с сараем Хлебникова…

– Вдруг там дети?

– Не волнуйтесь, дорогой Геннадий Петрович – мои люди ожидают и к сараю никого не подпустят… Если вы, конечно, не ошибетесь в расчетах…

Изобретатель презрительно фыркнул, разложил прямо на снегу какие то бумаги и забормотал.

– Полторы тысячи километров… Ерунда, достанем… Покажите на крупномасштабной карте дом Хлебникова.

Пудель поспешно развернул карту. Оба склонились над ней.

– Понятно… Теперь, будьте любезны, отойдите к вашим мордоворотам…

Лобастый нехотя подчиниося.