— Я… вчера звонила.

Девушка, кстати, была очень хорошенькая. Я бы даже назвала ее «прелестной», поскольку это слово как нельзя больше подходило к ее внешности.

Самыми привлекательными в ее личике были глаза. Такие по-детски наивные и распахнутые, как у куклы. Да в ней вообще было нечто кукольное, но это ее нисколько не портило, наоборот! Вообще-то я терпеть не могу этот тип — маленькая Барби. Но гостья скорее напоминала фарфоровую куклу начала века. Даже одета была примерно так же — длинная клетчатая юбка, ботиночки со шнуровкой и черная куртка из замши с беленькой опушкой. Ее головку с роскошными русыми кудрями украшала шляпка, такая же, как куртка, а на плече болталась маленькая сумочка.

Ресницы у нее были такие длиннющие, что мне показалось, что ей их просто тяжело носить. Я сразу начала испытывать комплекс неполноценности рядом с этой красоткой. Когда видишь перед собой сногсшибательную топ-модель, ты понимаешь, что она — плод усилий кучи косметологов и визажистов, и если они потрудятся так же усиленно и над тобой, может, получится даже лучше. Так что при лицезрении топ-модели особых комплексов не возникает. А вот когда ты видишь перед собой шедевр природы, становится немного не по себе.

Но я отвлекаюсь. Проще, наверное, коротко сообщить, что у нашей гостьи были огромные фиалковые глаза, обрамленные длинными ресницами, стройная фигурка, маленькие ручки и ножки, и вся она была воплощением изящества.

Поэтому Лариков навечно потерял дар речи.

— Я вчера звонила, и вы позволили мне прийти, — снова повторила девушка, и я отметила, что даже волнение и смущение ей к лицу.

Босс стоял, как столб, не спуская восхищенных глаз с девушки. Она окончательно растерялась и посмотрела на меня умоляющим взглядом.

— Я… — снова начала она.

— Андрей, — тихо, но вполне угрожающе произнесла я.

Он вздрогнул. Уставившись на меня недоумевающим взглядом, он быстро прочел в моих глазах: «Во-первых, перестань пялиться на девушку, как сексуальный маньяк, а во-вторых, кажется…»

— Тебе не кажется, что нас надо представить друг другу? — елейным голоском произнесла я.

— Да, конечно, — очнулся немедленно этот остолоп. — Это Александра. А это…

Он обернулся к девушке.

— Меня зовут Ритой, — улыбнулась она.

— Очень приятно, только не стойте так, теребя ремешок сумки! — попросила я. — Вот стул, который не упадет, вот стол, и скоро господин Лариков изобразит нам кофе, дабы было легче беседовать. Ах да… Вот еще пепельница и сигареты, если вы курите.

— Я не курю, — покачала она головой. — И еще я не пью кофе. Лучше простой воды. Если честно, я ужасно волнуюсь! Я никогда еще не обращалась за помощью к детективам и совсем не знаю, что сказать и как себя вести!

Выпалив все это, она села и выдохнула с облегчением.

— Я думаю, никакой особой формы поведения с детективами еще не придумали, — сообщила я. — Или до нас еще не дошло это новшество? Могу вам помочь только перечислением табу. То есть что нельзя делать с детективами. Их нельзя бить по голове, поскольку у них это слабое место, нельзя ломать им ноги, поскольку тогда детектив не может бегать по городу с высунутым языком за вашим неверным супругом, и, самое главное, — никогда, вы слышите, никогда не выходите за детектива замуж! Потому что он тут же начнет вас в чем-нибудь подозревать!

Последняя фраза предназначалась для моего босса, который явно начал вынашивать коварные матримониальные планы относительно прелестницы Риты.

Он мгновенно все понял, хмыкнул и удалился на некоторое время, чтобы вернуться с кофе и стаканом воды для Риты.