- Еще не взошло солнце, когда они с Робертом сели на коней и отправились на запад, в Предгорье. Он обещал закончить свое дело и нагнать отряд воинов в пути,- печально ответила Чипи.

    - Коня, где взять коня? Подскажи, я вижу ты здесь освоилась! - засуетился Хэймлет.

    - Вон, выбирай любого,- кивнула Чипи на загон, находящийся позади хижины, в которой ночевали викинги.- Все, что там стоят, принадлежат Роберту, я не думаю, что он стал бы возражать.

    Хэймлет бросился к загону.

    - Сбруя в правой пристройке! - крикнула Чипи в спину убегающему датчанину. - Счастливо тебе, конунг,- добавила она сквозь проступившие слезы.

    В это время отряд горцев наконец-то выступил в поход. Проезжая через большой двор, он заслонил жилище и хозяйственные пристройки Роберта Мак-Роя от глаз девушки.

    Хэймлет несся галопом, не жалея копыт жеребца и рискуя сломать себе шею. На запад от поселения скоттов холмы не были покрыты лесом, они здесь были гораздо выше и больше походили на горы с плоскими, как стол, вершинами.

    Датчанин поднялся по пологому подъему и теперь скакал в надежде обогнать далеко оторвавшихся Роберта и Нэтлин.

    Спуск оказался более крут, и конунг, понимая, что, убившись, ничем не поможет бедной девушке, придержал коня. Запыхавшийся жеребец тормозил всеми четырьмя копытами, чтобы не скатиться кубарем с крутого склона. Викингу пришлось спешиться, помогая уставшему животному.

    Наконец человек и конь преодолели самую неприятную часть горы, и Хэймлет снова вскочил в седло. Он пришпорил жеребца и вновь понесся вперед.

    Датчанин перевалил уже через третью гору. Он был на грани отчаяния, решив, что окончательно потерял среди этих бесконечных холмов тех, кого хотел нагнать, когда с крутого обрыва одной из плоских вершин ясно различил, вдалеке фигуры двух всадников, едущих бок о бок.

    Молодой конунг чуть не свалился в пропасть, поддав жеребцу под ребра, но, вовремя спохватившись, натянул повод. Он несколько раз чуть не сорвался с откоса, спеша преодолеть крутой спуск. Цель была близка, и он теперь больше всего боялся опоздать.

    Хэймлет снова пустил коня в галоп. Холмы кончились, и перед ним расстилалось широкое ровное пространство, окруженное со всех сторон горами. Две еле заметные точки маячили впереди, заставляя викинга выдавливать все соки из животного, готового вот-вот рухнуть на землю. Хэймлету казалось, что расстояние не сокращается вовсе.

    Впереди уже четко различались голые гранитные скалы, торчащие из самой высокой горы, какую только видел датчанин в Скоттленде. Это место, как догадался конунг, называлось Предгорьем.

    Подножие серой громады выросло и мрачно возвышалось над приближающимся человеком. Две лошади мирно объедали терновый куст, одиноко росший на каменистой почве. Брата с сестрой нигде не было видно. Хэймлет, почти не придерживая жеребца, выскочил из седла, чуть не переломав себе ноги, и, на бегу восстановив равновесие, принялся карабкаться вверх, различив на чахлой траве еле заметный след.

    На одном дыхании молодой конунг взобрался на карниз, нависший над долиной, и, раздвинув кустарник, очутился на довольно широкой площадке.

    - Ну что, явился, петушок, все уже в сборе, тебя одного нам только и не хватало,- раздался мягкий человеческий голос.

    Прямо перед Хэймлетом, развалившись на солнышке, лежала отвратительная рептилия и, подняв голову на длинной шее, улыбалась воину.

    Хэймлет огляделся. Справа и чуть сзади на самом краю карниза стояли бледные как мел Нэтлин и Роберт, но говорили не они. Дракон опять разинул пасть, и оттуда послышалась мягкая мелодичная речь:

    - Что ты, Хэймлет, все крутишь головой, как будто не можешь постоять спокойно.