Незнакомец подошел и, еще раз поклонившись викингам, что-то прощебетал на своем птичьем языке. Его аккуратный внешний вид совсем не сочетался с той доблестью, которую показал незнакомец в схватке. И Олаф на всякий случай взялся за рукоять меча. Тем временем чужак ткнул себя пальцем в грудь и проговорил:

    - Кака Яма.

    Потом, повернувшись к Хэймлету, он опять что-то сказал и еще раз поклонился. Вдруг его взгляд упал на землю, на то место, где у викингов стояла недопитая бутылка водки. Рука Кака Ямы вытянулась в том направлении, и он восторженно произнес:

    - Сакэ!

    - Он не демон, он свой парень,- проговорил Олаф, убирая руку с рукояти меча.- Ну что, Хэймлет, познакомимся с чудом природы?

    Хэймлет взял бутылку и, пригубив, передал незнакомцу. А тот - Олафу. Довольный Кака Яма опять зачирикал. Но продолжить знакомство им не дали.

    На холме появилось сразу множество всадников, которые тут же сцепились между собой. Некоторые из них, завидев товарищей, напали на них.

    - Похоже, здесь все сами за себя! - прокричал Олаф.

    - Это легче, чем если бы они были все против нас! - ответил ему Хэймлет.

    Друзья стали втроем, спина к спине, отражая все атаки нападающих. Каких чучел тут только не было! Смех, которым давился Олаф, рассматривая эти произведения, душил его и мешал драться. Их новый приятель казался просто божественно красивым по сравнению с этим сборищем уродов. Хотя, конечно, тут встречались и с виду нормальные люди. Хэймлет тоже не уступал Торкланду, постоянно пихая того плечом и указывая на очередного уродца, появившегося в его поле зрения. Было удивительно, как этих смешливых викингов еще не убили. И только Кака Яма серьезно относился к происходящему процессу. Он аккуратно срезал головы своим отточенным под бритву мечом, ничуть не заботясь внешним видом своих жертв. В один из моментов короткой передышки Олаф вдруг с огорчением заметил, что этот маленький, трудолюбивый незнакомец втихаря положил народу уже больше, чем они с Хэймлетом на пару. Зависть заела викинга. Смех в момент сменился нарастающей яростью, и, не на шутку разозлившись, Олаф бросился вперед, разя налево и направо.

    - Уууййаа! - разнесся по окрестностям боевой клич великого воина.

    Уже спустилась ночь, когда Торкланд перевел дух. Похоже, еще не все были убиты, но непроглядная мгла препятствовала продолжению сечи. Вдалеке слышались удаляющиеся голоса и цокот копыт. Кто-то спешно уносил ноги.

    - Хэймлет! -позвал Олаф в темноту.

    - Да здесь я,- раздалось совсем с другой стороны,- и Кака Яма со мной. Я даже мешок с водкой отыскал. Так что иди сюда.

    Олаф на ощупь пошел к товарищам. К тому времени Хэймлет уже надергал толстой сухой травы и высек искру. Маленький костерок указал Торкланду путь. Огонь не грел и почти не освещал. Но создавал уютную атмосферу. Олаф растянулся на примятой траве. Торкланд любил отдохнуть после тяжелой работы.

    Утро было ясным. Друзья перекусили на скорую руку. Поймав своих лошадей, они двинулись в путь уже втроем. Трупы за ночь куда-то исчезли, причем вместе с одеждой и оружием, и только помятая трава да коричневые пятна засохшей крови напоминали о вчерашней битве.

    К полудню въехали в лес. Олафу он сразу не понравился. Низкорослые деревья густо переплетали между собой уродливые ветки. Мечом негде размахнуться. Да и ехать стало тяжело. Посовещавшись, путники решили объехать лес стороной и, повернув лошадей, двинулись вдоль опушки.

    Викингов съедало любопытство о происхождении их нового товарища. Но его птичий язык был им совершенно непонятен, хотя сам Кака Яма, слушая бесконечную болтовню северян, стал понимать некоторые слова и уже отвечал кивками на кое-какие несложные вопросы.