|
Стрелять его учил еще дядя Гриша, и в спецназе он сжег не один пуд пороха, а в школе милиции занялся пулевым спортом, ездил на соревнования, выполнил норму на мастера, хотя значок ему и не дали. Он знал, что сможет выстрелить точно, потому рука его не дрогнула, когда он жал на спусковой крючок. Потому и попал туда, куда целился. Мужчина схватился за простреленное плечо и выронил пистолет.
В тот же момент Рычаг ударил его по руке и даже смог выбить из нее оружие. Но за это он поплатился очень жестко. Рукой Богдан зафиксировал его корпус, а ногой подсек ноги. Со стороны этот прием из боевого самбо мог показаться легким по исполнению, но Богдан знал, что это не так. Легкость в бою далась ему долгим и тяжелым учением. Рычаг плашмя рухнул на спину, затылком стукнувшись о бетонный пол. Богдан не мог заняться им прямо сейчас, потому что его водитель мог схватиться за упавший пистолет. Мужчина в сознании, левая рука цела, оружие под ногами. Сейчас он оправится от шока, и тогда неизвестно, чем все закончится. Богдан ударил вора кулаком в область сердца. Это очень больно – до потери сознания. Как минимум сбивается дыхание, как максимум наступает летальный исход. Тут главное не переборщить… Следующим на очереди был водитель Рычага. Захват, бросок, здоровая рука за спиной, стальной браслет на ее запястьях. Схватив поверженного противника за шкирку, мощным движением Богдан подтащил его поближе к боссу, просунул здоровую руку через прутья перил и вторым браслетом зацепил вора. Только затем он позвонил в дверь к Елене Владимировне. Надо было вызвать наряд. Женщина открыла сразу. Похоже, все это время она провела у дверного глазка. Что ж, какой-никакой, а свидетель. Даже ковбой не волен в своих действиях, потому что шериф не дремлет. Что уж говорить о советском милиционере, над которым довлеет прокурорский надзор…
– Городовой, ты что, Рэмбо? – хмыкнул полковник Измайлов. – Да нет, просто мастер спорта по самбо. И краповый берет. – Краповый берет?! Ну, это, конечно, сильно… – Чего не сказал, что у тебя краповый берет? – с легкой обидой посмотрел на Богдана Ревякин. – Да так… – Служил где? – В ОДОНе, под Москвой. – Надо бы запрос туда послать. И в школу милиции. А то вдруг окажется, что тебя ни там не было, ни там… Вдруг ты шпион американский. – Почему шпион? – улыбнулся Богдан. Он прекрасно понимал, что Измайлов шутит. – Потому что подготовка соответствующая. – Наш спецназ покруче всяких там заморских шпионов. – Надеюсь. А то вдруг окажется, что ты шпион… Ладно, шучу. А если серьезно, то дела не очень. Рычагов утверждает, что ты первый достал пистолет и выстрелил в Бурдукова. А потом набросился на него… – У меня есть свидетели, – покачал головой Богдан. – Гражданка Михайлова все видела. – Есть такое. Она действительно все видела. Но дело в том, что Рычагов – человек непростой. И у него есть определенное влияние в этом городе. Может, уже сегодня ночью к Михайловой придут страшные люди с уголовными рожами. Или уголовные люди со страшными рожами?.. В общем, гражданка Михайлова может изменить свои показания… – Но ведь Бурдуков был вооружен. Это само по себе подтверждает его вину. – Да, пистолет у него незаконный. И сам он судим за разбой. Веры ему нет. И Рычагову, разумеется, тоже. Но ты должен понимать, что нельзя так просто стрелять в людей. – Понимаю. Только Бурдуков ствол достал… Я убить его мог. Но я же в руку стрелял… – А если бы в голову попал? – Все могло бы быть. |
