— Ты так рано встаешь? — спросила Генриетта, глядя на него поверх одеяла и сонно моргая. Отсутствие утреннего поцелуя свидетельствовало о том, что ночь не принесла прощения.

— Мне надо уладить одно из самых неприятных дел, или ты забыла? — сказал Дэниел, стараясь ничем не выдать свои недавние размышления. Он наклонился, чтобы разжечь в камине огонь. — Ты также должна принять в этом участие, поэтому, полагаю, тебе следует встать как можно быстрее.

Генриетта села в постели.

— Как долго ты будешь злиться?

— Не знаю. Это чувство не поддается контролю. А сейчас вставай и принеси мне воду для бритья.

Генриетта накинула халат и босиком пошла на кухню, где Хильда уже разжигала плиту.

— Сэру Дэниелу нужна вода для бритья, — сказала Генриетта служанке. — Не могли бы вы принести ее наверх? Я хочу взглянуть, как там Нэн.

Нэн и Лиззи уже проснулись.

— Могу я сегодня встать? — спросила Нэн.

Генриетта покачала головой, наклоняясь, чтобы поцеловать обеих девочек.

— Нет, Нэн, ты должна отлежаться после лихорадки, иначе она может возобновиться.

— Лучше лежать в постели, чем разучивать псалмы, — проворчала Лиззи. — Как холодно, Гэрри. Огонь совсем погас.

— Я скажу Хильде, чтобы она разожгла его, когда принесет папе воду для бритья, — пообещала Генриетта. — Оставайтесь пока в постели.

Она вернулась в спальню и обратилась к мужу, стоящему к ней спиной:

— Кажется, Нэн уже гораздо лучше, но я сказала, чтобы она сегодня еще полежала в постели.

Дэниел стер с лица мыльную пену влажным полотенцем.

— Я сейчас загляну к ним. Боюсь, сегодня госпожа Кирстон должна будет воздержаться от посещения церкви, так как ей придется весь день заниматься детьми. Одевайся поскорее и спускайся вниз. У тебя есть дела.

Генриетта удивленно приподняла брови. Что он имеет в виду? Однако по его виду чувствовалось, что он не склонен отвечать на вопросы. Вероятно, Дэниел сам все расскажет в более подходящий момент.

Она оделась с особой тщательностью, выбрав скромное платье бледно-голубого цвета с белым батистовым шейным платком в качестве украшения, заплела волосы в косу и скрутила ее узлом на затылке. Несколько пушистых завитков на лбу не хотели приглаживаться, несмотря на все ее старания. Тем не менее ее внешний вид был весьма скромным и непритязательным, как у всех пуритан, направляющихся в церковь. Лицо молодой женщины приняло выражение, соответствующее одежде, когда она спустилась в столовую.

Дэниел не выразил каких-либо эмоций, лишь скептически приподнял бровь.

— Хильда забыла принести хлеб, — сказала Генриетта. — Я схожу за ним. А где Лиззи и госпожа Кирстон?

— Завтракают наверху, — сообщил он. — Лучше не трогать их сейчас.

Генриетта пошла на кухню за хлебом.

Завтрак прошел в молчании. Предстоящее дело ничуть не нарушило аппетита Дэниела, но Гэрри лишь откусила кусочек ячменного хлеба и сделала глоток шоколада, дожидаясь, когда муж закончит есть.

Наконец Дэниел проглотил последний кусок приготовленной с пряностями почки, осушил кружку пива и поднялся из-за стола.

— Если ты покончила с завтраком, Генриетта, я хотел бы, чтобы ты привела сюда своих друзей.

— Уилла и Джулию? — Она удивленно посмотрела на мужа. — Сюда?

— Я же сказал.

Генриетта встала, сплетя пальцы так, как обычно делала, когда волновалась.

— Не думаю, что надо запугивать их, — медленно произнесла она. — Достаточно того, что ты сказал мне…

— Я полночи думал, как выйти из создавшегося положения, — прервал ее Дэниел.