Глава 22

Руперт Ванаблес для архива Инфорион. Продолжение.

Звуки раздавались уже почти что в моей комнате. Я слышал постукивание, шелест и звук осыпающихся камней. Шестая пара свечей почти догорела, но еще не расплавилась окончательно. В слабом свете я видел, что дорога теперь проходит через комнату, а склон холма выдвинулся и находится прямо между свечами. Я видел темное продолжение пейзажа и смотрел туда, откуда доносился шум. Я готов был вскочить на ноги в любую секунду. Снова постукивание. Неспешное и размеренное. И вдруг, к моему огромному изумлению, на склоне холма возникли две крупные птицы. Они остановились и принялись оглядывать все вокруг яркими, сапфирово-синими глазами. Осмотрев комнату, они удовлетворенно кивнули друг другу, пощипали друг друга нежно за синие перья на шеях и торжественно сошли вниз. Обе птицы были немного крупнее гуся, с большими перепончатыми ногами – значит, водоплавающие. Однако к какому они принадлежат виду, для меня оставалось загадкой. И я не понимал, зачем они заявились сюда, пока обе птицы не вышли туда, где было больше света. Тогда я как следует разглядел их синее оперение, глянцево-темное на крыльях и переливающееся в нежнейшую лазурь на груди. Это были кваки с Тулия. Но я никогда не видел таких крупных, здоровых и полных жизни квак, как эти две. Они подошли ко мне и каждый преклонил клюв к моим ногам – словно в знак нашей дружбы. А потом оба посмотрели на меня пытливыми, круглыми синими глазами. Вроде спрашивая: «ну и как мы тебе?»

– Боже мой! – тихо воскликнул я. – Ничего себе !

Билл немедленно проснулся. Во всяком случае, у него было время немного отдохнуть.

– Что случилось? – спросил он спросонок. – Вендела снова болеет?

– Нет, – сказал я, смеясь, – твои птенцы вернулись. Глянь на них.

Билл приподнялся, посмотрел, протер глаза и посмотрел снова.

– Не верю, – сказал он, – как они ухитрились стать такими громадинами?

Он встал и подошел ближе. Кваки повернулись к нему, каждый опустил голову, словно кланяясь.

– Они такие гладкие и блестящие , просто красавцы. – Промолвил Билл. – И выглядят умными. Я думаю, надо забрать их домой. Пожалуй, продавать таких птиц не надо…

– Нет, Билл, позволь, я их заберу! Пожалуйста, можно?

Возвращение птенцов, – и их неожиданная метаморфоза, – показались мне наилучшим предзнаменованием. И даже если это было не так – я все равно хотел оставить их себе. Они были очень красивыми птицами.

– Но на Земле такие птицы не водятся, – сказал Билл с сомнением. – Может, отдать эту пару на развод? Кажется, ты им почему-то очень нравишься. В общем, почему бы нет? – он вгляделся в темный пейзаж. – Больше ничего пока?

– Пока нет, – ответил я.

Он посмотрел на меня, потом на оплывающие свечи.

– Давай теперь ты поспишь, а я покараулю. – Предложил он. – Часов на шесть оставшихся свечей хватит. Или ты позволял им сгорать слишком быстро?

Я не хотел спать. И не хотел признаваться, что я суеверно позволил огню гореть сильнее, чем предполагалось. Надеялся помочь тем, кто ушел. Я ничего не хотел, хотя здорово измотался от тревоги и недостатка сна.

– Давай, ложись, – приказал Билл. – Я посижу.

Неохотно я уступил ему свое место и залез в постель, которая еще не остыла. Кваки, к моей радости, последовали за мной и уселись рядом на одеяле.

– Вот так хорошо, – заключил Билл. – Ты не против, если я заварю последний пакет чая?

Это было последнее, что услышал, засыпая.