Оля отправилась на кухню, Мишка начал руками водить по углам, Аня улеглась было на ковриках, предварительно вытащенных из рюкзаков, готовясь выйти в тонкий мир для связи с Володей. Лешка уселся рядом с ней.

И тут Оля радостно закричала с кухни:

- Ребята, ребята, скорее сюда, здесь записка! От Володи, наверное!

И точно. К лампочке, свисавшей на длинном проводе с потолка, был привязан свернутый в трубочку лист бумаги.

Лешка легко порвал нитку и торопливо развернул послание:

"Привет, ребята! Извините, что так получилось. Я был не в курсе. Наша база во Владимире разгромлена. В живых не осталось никого. Но есть эта квартира. Она служила для конспиративных встреч. Пользуйтесь ей без стеснения. Она надежно прикрыта для всех, и для людей, и для Черных. Насчет "тети Гали" - не волнуйтесь, это фантом, созданный мной, чтобы отвести вас сюда. Сам я не могу пока вас навестить. Дела. Попробуйте съездить в Суздаль. Может там, кто еще жив. Вас сразу опознают, поэтому не беспокойтесь, как и кого искать. Обязательно сходите в Успенский собор. Это самое древнее каменное храмовое здание на территории России. Там очень мощная и сильная энергетика. Подзарядитесь. Да и вообще, место очень красивое. В ближайшее время выйду на связь с вами. Пока. До встречи. Володя"

- Да уж. Полегчало. - Проворчал Мишка. - Только вы знаете, на Володю надейся, а сам не плошай. Я, пожалуй, пойду дальше проверять.

- Правильно. Записки записками, но давайте сначала дела делать. - Согласилась Аня.

- Ребята, рис с тушенкой устроит? - спросила Оля. - Правда, на завтрак не похоже...

- Устроит, устроит - хором ответили ей все, выходя из кухни.

И через полчаса, когда все дела были сделаны, и квартира превратилась в маленькую крепость, они собрались в комнате. Дабы плотно поесть и обсудить дальнейший план действий.

- Знаете, что. - Предложила Анюта. - А давайте и впрямь в Суздаль скатаемся. Туда дороги - тридцать километров. Если там никого не найдем, хотя бы город посмотрим. Когда еще сюда попадем.

- Точно. - Горячо поддержал ее Мишка вечно увлекающийся своими веселыми эмоциями: - А вечером сходим и в Успенский, и в музеи я бы тоже заглянул.

- Хм... В музеи... Если вернуться сможем! - хмуро ответил Лешка, на что Оля зябко передернула плечами.

- Кстати, рюкзаки собирать, командир? - испытующе посмотрела на него Аня.

- А зачем? - пожал Лешка плечами. - Если там нас встретят, то за вещами еще вернемся. Если нет - все одно сюда ехать, больше некуда.

- А если там встретят, но не те?

- Значит и вещи нам больше не понадобятся.

- Юмор у тебя командир... Черный, извините, за сравнение!

- Угу... А вот паспорта возьмите.

- Для опознания, что ли?

- У тебя шутки не светлее. Мало ли менты привяжутся!

...Уже ночью, когда команда тихо дрыхла в потрепанных, видавших виды Фанских гор и Хамар-Дабана спальников, Лешка сидел на кухне и тихо курил, размышляя, где же, когда и как он совершил ошибку. Ощущение чего-то непоправимого, чего-то страшного от безнадежности и неисправимости тонким шилом ковыряло в душе. И вновь вернулось вчерашнее ощущение тяжелого взгляда в спину, как будто бы кто-то засунул за шиворот холодную, склизкую лягушку.

И ведь, самое странное, что ничего не случилось. Вообще ничего. Суздаль встретил их каким-то давним, столетним запущением, как старый дом, брошенный хозяевами. На стенках еще остались светлые пятна от ковров и фотографий, на полу обрывки старых газет, забытая ложка под столом, ветошь в углах. И только забытая голодная кошка мяучит из угла в угол, не понимая - куда же делись ласковые руки людей?

Вот и Суздаль. Нет, конечно, люди, живые люди ходили по улицам, и чистые занавески колыхались на ветру, и машины переваливались по избытому асфальту, но пыль времен настолько сильно проступала через физиономии купеческих особняков и монастырских стен, что не надо было уходить в медитацию, чтобы понять - они ни кому не нужны здесь.