Когда съехались все ожидавшиеся, на сцену как раз и выступил товарищ Козлов, коренастый и красивый молодой человек с длинными, гладко зачесанными назад русыми волосами, – спокойный, изящный, похожий скорее на светского франта по рождению (каким, есть подозрение, в прошлом являлся), нежели на заведывающего «нижней палубой» пансионата, лёвенбургской школой бомбистов.

Студентом этого специфического учебного заведения оказался и Сабинин – помимо воли, но кто же тут интересовался его мнением и желаниями?

Под пансионатом, как вскоре оказалось, размещался обширный подвал из нескольких комнат, где под старинными сводами вместо бочонков с вином и съестных припасов размещались столы и полки, уставленные устрашающим количеством колб, банок и всевозможных лабораторных приборов.

Учение началось с самых мирных вещей: черчение, измерение объема кубов и цилиндров, знакомство с лабораторными инструментами, решение задач на объем и вес. Но в один прекрасный день товарищ Козлов, поставив на стол небольшой картонный цилиндр, весьма буднично заявил:

– Вот так, товарищи, выглядит ручная бомба нашей конструкции. Картонный корпус заполняется взрывчатым веществом, туда же вкладывается запальник…

И все поняли, что подошли к сути дела.

Их учили правильно раскраивать и резать специальный толстый картон, предварительно рассчитав форму и размер оболочки – в зависимости от того, какой взрывной силы требовался снаряд. Затем занялись запальником, «душой снаряда», по лирическому сравнению Козлова. Задачка была труднейшая. Запальник должен точно соответствовать весу и объему бомбы – отсюда точнейший расчет и сугубая тщательность в работе. И невероятная осторожность в обращении. Запальник являл собою не столь уж хитрое изобретение – всего лишь запаянная с обоих концов трубка с серной кислотой, но, окажись он запаян плохо, мог в любой момент воспламениться сам по себе. Учитывая, что взрывчатые вещества хранились тут же, последствия представить несложно…

Каждый не за страх, а за совесть проверял запальники, которые мастерил. Проклятую трубку полагалось изо всех сил трясти после пайки, чтобы убедиться, что кислота не просачивается. Ежели после нескольких минут этих упражнений содержимое не вытекало, запальник на три-четыре дня оставляли лежать на ватке, пропитанной особой легковоспламеняющейся смесью. Коли ватка в итоге так и не вспыхивала – изделие считалось доброкачественным.

Однако неугомонный товарищ Козлов однажды придумал довольно тяжкое испытание…

Он вошел в мастерскую своей обычной, слегка развалистой походочкой, одетый в новенький и элегантный, только что от хорошего лёвенбургского портного костюм. Подошел к столу, в своей обычной чуточку небрежной манере взял чей-то запальник, повертел. Обвел «студиозусов» взглядом, и в глазах сверкнула этакая дьявольская искорка…

– Ну-с, отлично, запальники проверены, я вижу… – сказал он небрежно. – Теперь вот что… Разбейтесь на пары. Каждый в карман по запальнику – и шагом марш за город, на бывший артиллерийский полигон. Пешком, товарищи, пешочком… Я впереди, все остальные за мной. Дистанция меж парами – пятьдесят шагов. Всем ясно?

В подвале стояло угрюмое молчание.