— Ладно, спускаюсь, — буркнула она.

В голосе Марко было столько холодной решимости, что она не сомневалась: взломает и не задумается. Поэтому она отправилась в ванную и умылась — сначала горячей, потом холодной водой. Вернулась в комнату, достала из ящика чистое белье, оделась. Натянула джинсы и тонкий голубой свитер.

В одном Марко прав, подумала она устало. Поговорить им надо. Независимо от секса, усмехнулась она.

Оливия подошла к туалетному столику и внимательно посмотрела на себя в зеркало. С изумлением она поняла, что внешне ничуть не изменилась. Несмотря на приобретенный опыт, на нее смотрела та же девочка-подросток. Без косметики, с распущенными волосами она выглядела как школьница. Поэтому многие обращаются с ней как с ребенком. Что ж, по крайней мере, одному человеку придется отнестись к ней серьезно.

Она сунула босые ноги в сабо и отправилась вниз, полная мрачной решимости. Только решимость ее рассыпалась в прах, когда она увидела за кухонным столом Марко. Он уже поставил чашки и блюдца и теперь поглядывал на кофеварку. Так странно было видеть супермена Марко за этим простым, таким домашним занятием.

— Я думала, ты выпить хочешь, — неприветливо сказала Оливия.

Марко пожал обтянутыми кашемировым свитером широкими плечами.

— Я подумал, что лучше обойтись без алкоголя. Мне нужно, чтобы ты могла принять взвешенное решение. — Он прищурился. — Чтобы не было потом криков, слез и упреков. И сожалений об ошибке.

От язвительности в его тоне Оливия опять разозлилась.

— Я и не собиралась, — вскинула она голову.

Как смеет он намекать, что она была неискренна!

— И это говорит девушка, с которой я провел несколько незабываемых недель, и которая потом заявила, что все это было ошибкой?

Оливия не смогла выдержать его взгляд и отвела глаза. Чтобы сгладить неловкость, она выдвинула стул и села. Лишь после этого в упор взглянула на него и твердо сказала.

— Могу лишь обещать, что наша настоящая договоренность будет оформлена в законном порядке.

Циничная улыбка заиграла у него на губах.

— Посмотрим, посмотрим.

Повернувшись к ней спиной, он стал разливать кофе.

— Черный и один кусочек сахара, так?

Он помнит, удивилась Оливия. Пристыженная, она, молча, кивнула, но, когда Марко протянул ей чашку, она взяла ее твердой рукой. Учусь у него, усмехнулась Оливия. Она сделала глоток горячего оживляющего напитка и стала ждать продолжения.

Он осушил свою чашку одним глотком и поставил ее на блюдечко. Трудно было поверить, что еще полчаса назад они лежали, обнаженные, в постели. А сейчас он был так сдержан, так холоден, что она в который раз удивилась его самообладанию.

Он пододвинул свой стул к ней поближе и уселся на него верхом, сложив руки на спинке. Она невольно опустила взгляд туда, где джинсы натянулись, обрисовывая контуры его тела. Его голос отвлек ее от непрошеных мыслей.

— Так вот, Оливия. Ковердейл-парк и как с ним поступить — вот в чем вопрос, — коротко бросил он.

Оливия приподняла голову, борясь с подступающим стыдливым румянцем. Откуда у нее эти порочные мысли?

— Прежде всего, сделай милость, утоли мое любопытство. Как тебе удалось получить часть моего дома? У меня все еще в голове не укладывается, как отец мог продать половину Ковердейл-парка, даже не поставив меня в известность.

Все эти годы Марко был уверен, что Оливия в курсе хитрого плана своего папаши. Но теперь он не был так уверен. Ее страх и изумление, когда она узнала об этом обстоятельстве, были неподдельны. Но, впрочем, она всегда была редкостная лгунья. Она вела себя, словно их будущий брак — дело решенное, а, на самом деле, всего лишь ждала, пока вернется ее кавалер.

Но он оказался в непростом положении. Что сказать Оливии? Сказать правду никак невозможно: он не хочет предстать перед ней еще большим идиотом, чем он, на самом деле, был.