Однако этого не случилось.

— Куда она делась? — хрипло пробормотала Таня.

Она единственная обрела дар речи. Мальчишки сидели на полу и выглядели так, будто ещё долго не произнесут ни слова. Мика растерянно посмотрела на место, где только что стояла колдунья. В нос ударил резкий болотный запах. Знакомый до боли. Тот самый, что сто раз появлялся на уроках с магистром Томом, когда он или сама Мика уничтожала созданные…

— Фантазия! — закричала Мика и засмеялась от радости. — Она не колдунья, а фантазия! Профессиональная! Очень-очень реальная! Я её не убила! Её никогда не существовало! Понимаете, никогда!

Таня и Тёма не понимали, взирали на Мику, как на божество. Семён охнул, позабыв обо всех несуразностях на свете. Кинулся к маме, лежавшей без движения на полу. Увы, попытки привести ее в чувство не увенчались успехом. Глаза Инны Васильевны смотрели на сына, но не замечали. Будто не отпрыск родной, а пустое место.

— Почему она не реагирует?! — запаниковал мальчик.

Брат и сестра Лавровы поспешили на помощь, а Мика с ненавистью посмотрела на картину Руди Флоренса. Голову посетила безумная мысль. Девочка огляделась в поисках чего-нибудь острого. На столе Валерьяна Леонидовича в круглой баночке среди самопишущих палочек торчали ножницы. Достаточно острое оружие, чтобы…

С криком раненного зверя Мика вонзила ножницы в полотно с замком-кораблём, ставшим после исчезновения колдуньи-фантазии снова неподвижным.

Сработало!

Орудие вошло в картину почти целиком.

Но, увы, ненадолго.

В кабинете снова грохнуло. В грудь Мики ударил мощный вихрь, рожденный в непогожий морской день. Девочка отлетела назад. Ножницы со звоном упали на пол, а на полотне не осталось и крохотной дырочки.

— Ну, прадедушка, — процедила Мика, потирая ушибленный бок.

Этого следовало ожидать. Гениальный родственник снабдил работы колдовской защитой от чужих посягательств. Значит, от «двери» в королевский дворец не избавиться. Эдуард Четвёртый, не дождавшись посланницы, отправит в Обыкновению кого-нибудь другого. А, значит, будут новые похищения!

— Уходим отсюда, — велела Мика, поднимаясь.

— А как же мама? — всхлипнул Семён. Глаза увлажнились, и он отвернулся, стыдясь слабости.

— Во-первых, я не Вика, — начала девочка. — Во-вторых…

— Что здесь происходит?

Все четверо забыли о директоре торгового центра, а Валерьян Леонидович, освободившийся от чар колдуньи-фантазии, взял и очнулся. Гневно оглядел кабинет, ослабляя туго затянутый галстук. Заметил лежащую на полу Инну Васильевну и испуганно охнул.

Первой сориентировалась Таня.

— Это мама нашего друга Семёна, — зачастила она. — Ей стало плохо. Мы искали аптечку. Решили, у вас она обязательно есть. Вы же директор. Зашли, а вы спите. Прямо на столе! А Инна Васильевна в обморок упала.

— Я с-с-спал? П-п-правда? — переспросил Валерьян Леонидович, нервно почесав затылок. Колдовство закончилось, глаза прояснились, однако он не помнил, как оказался в кабинете. А, может, вообще позабыл последние дни или даже недели.

— Спали! — повторила Таня осуждающе.

Директор отвернулся.

— Аптечка, — пробормотал он. — Ну, конечно! Она у охранников. Я сейчас!

Он вскочил, ударившись коленкой об угол тумбочки. Заскрипел от боли зубами и выскочил прочь.

— Ну и дела, — протянул Тёма.