Она насмешливо посмотрела на Виолу.

— По крайней мере, мне не надо ничего скрывать. — Со стороны столовой донесся звук гонга.

— Переоденься и ты, Корина, — сказала Виола, — Жерваз бывает страшно недоволен, когда пренебрегают традициями. Зачем нам обострять отношения? Они и так уже обострены больше чем достаточно.

— Что верно, то верно, — кивнула Корина. — Хотя мне порядком надоели причуды отчима. Послушать его, так нам нечего делать, как только переодеваться с утра до ночи.

Она стала подниматься по лестнице, но наверху, где несколько коридоров сходились, образуя смотровую площадку, обернулась:

— Не вешай нос, Виола, с тобой все будет в порядке, по крайней мере до тех пор, пока ты платишь. Увидимся за обедом.

Корина скрылась в своей комнате, а Виола неподвижно стояла в холле, чувствуя себя несчастной и покинутой. «Жизнь — сложна и безжалостна, — думала она. — Обстоятельства заставляют идти на компромиссы, а на твои благие намерения всем наплевать».

Виола готова была заплакать, но неожиданно для себя, что нередко случается с женщинами, чьи поступки определяет скорее ситуация, нежели логика, повернулась и двинулась в сторону, противоположную гостиной. Она торопилась, опасаясь, что приступ решительности быстро пройдет…

Девушка остановилась перед дверью в конце коридора и тихонько постучала.

— Кого еще там принесло? — раздался раздраженный голос отчима. — Сумасшедший дом, да и только, ни на минуту в покое не оставят… Ну, в чем дело?

Виола уныло пожала плечами.

— Извините… Это уже не важно. Простите, что побеспокоила вас.

Глотая слезы, она добралась до своей комнаты на первом этаже, бросилась лицом на кровать и разрыдалась.

Теперь нам предстоит познакомиться с полковником Жервазом Стенхарстом, в прошлом — офицером колониальных войск в Индии, а в настоящем — сквайром и формальным главой клана Аллардайсов и остатков клана Ваймерингов. Спешу заметить, что говоря «формальным», я именно это и имею в виду. Полковник сидит во главе длинного дубового стола, слишком большого для немногочисленного семейства, хмуро и подозрительно наблюдая за членами семьи.

Полковника Стенхарста можно назвать представителем «старой школы». Он может блеснуть превосходными манерами, особенно в присутствии посторонних, очень обходителен с прекрасным полом, большой любитель виски и хороших сигар. Слабость к сладкой жизни также ему не чужда, но превыше всего он ставит мир и спокойствие в собственном доме, чтобы иметь возможность в полной мере пользоваться удобствами своего положения, и если для окружающих полковник — желчный, раздражительный человек, не желающий считаться ни с кем и ни с чем, то для себя он не враг и не любит отказывать себе ни в чем. Жерваз знает, с какой стороны и кем намазан его бутерброд, но не торопится оповестить об этом других и проявить благодарность.

Полковник бесподобен — в свои шестьдесят два года он обладает еще и непомерным тщеславием. А когда человек в его возрасте наделен подобным качеством, то это, как правило, никому не приносит радости. Если к этому добавить, что он склонен замечать чьи угодно слабости, кроме своих собственных, то портрет окажется вполне совершенным.

В конце стола, робко посматривая на окружающих, сидит мисс Онория Ваймеринг — сестра покойной миссис Стенхарст, а по первому браку Аллардайс, матери трех сестер. В ее голубых глазах, все еще ясных и привлекательных, несмотря на годы, застыло озабоченное выражение. Она чувствует, что атмосфера в гостиной накалена до предела и малейшей искры будет достаточно, чтобы снова вспыхнула одна из безобразных ссор, слишком уж многочисленных в последнее время.

Мисс Ваймеринг немного располнела, но сумела сохранить некоторую привлекательность.