— Сколько нам до деревни-то? — взбунтовалась Вероника, не желая делать лишних телодвижений в этот душный солнечный осенний день.

— Около пяти километров. Почти ничего.

— Ничего себе ничего. Это нам почти два часа телепаться по солнцепеку.

— Снимешь жилетку, ничего от тебя не отвалиться, — вклинилась я и вышла из машины.

Солнце и вправду разошлось не на шутку. Будто собиралось показать, что никакого дождя в его смену. Никакой осени. Только лето и только прямые лучи. Расстегнув курточку и закатив рукава до локтей, я смогла свободно вздохнуть. Ветер дул уже прохладный — жить можно. Вероника оставила свою черную плащевую жилетку с капюшоном в салоне и закатила рукава свитера:

— Нам туда, — указала она вдаль. — Вроде, по прямой, никуда не сворачивая.

— Ты точно хочешь с нами идти? Может, в машине останешься?

— А если вас там укокошат что мне делать? Машину я водить не умею, а пешком до города не доползу. Так и помру тут смертью заморённых голодом. Лучше уж с вами на шашлык пойти.

— Ненавижу твое видение мира, — признался парень, закрывая машину.

— Так жить веселее, — пожала она плечами. — И умирать.

На сей мажорной ноте мы направились на северо-запад, стараясь идти прямо и не вилять. Навигатор Артем отказался с собой брать, мотивируя это тем, что самому сдохнуть ему не жаль, а вот дорогую вещицу гробить не надо.

Так и передвигались мы со скоростью черепахи, а Ника проныла нам все уши о том, что ей жарко и уже хочется пить.

— Можно я ее придушу? — поинтересовалась я у друга, когда прошел первый час нашего путешествия.

— Она может нам еще пригодиться, — покачал головой парень. — Может, она вкуснее, и мы успеем сбежать, пока ее косточки будут обгладывать.

— Злые вы, — накуксилась подруга и тут же посерьезнела. — Это она?

На фоне высоких и еще зеленых деревьев высилось несколько почерневших то ли от пламени, то ли от времени домов. Крыши обрушились, стены покосились. Тропы заросли травой настолько, что обнаружить нам их не удалось. У одного из сохранивших свою форму зданий была припаркована машина, от вида которой меня бросило в дрожь.

— Они тут.

Ника напряглась и завертелась волчком вокруг своей оси.

Но тишина, нарушаемая лишь свистом усилившегося ветра, говорила об обратном.

— Где их искать?

— Зачем нам их искать? — я достала кинжал из кармана. — Тём, дай один Нике.

— Ты о чем? — попытался съехать парень.

— Сам ее похороны тогда оплачивать будешь, — я сделала шаг вперед и во всю мощь легких крикнула, замечая боковым зрением, как друг передал девушке один из пистолетов: — Стражи прибыли забрать своего подопечного. Все, кто станут на их пути — сдохнут.

— Какой пафос, — Олег, казалось, отделился от стены и только тогда мы его увидели. — Думаешь, сможешь что-то сделать Охранница? Ты слаба, а друзья твои наш корм.

Ника подняла оружие и нажала на курок, громыхнуло так, что птицы в лесу переполошились и взлетели в небо. Пуля пробила Олегу плечо. Глаза мужчины расширились то ли от боли, то ли от удивления, а за спиной я услышала шепот подруги:

— Они что? Настоящие? Не пневмат?

— Конечно, — почти обиделся парень. — У меня батя охотник. Доступ к любому оружию с самого детства.

— Вы ж поругались из-за твоей ориентации, — смутилась девушка.

Олег прислушивался к разговору не меньше моего.

— Я сказал, что еду с девушкой на охоту, — потупился он.