— Вы полагаете, ему это еще не известно?

— Они, возможно, удивляются, куда я пропала, но вряд ли им придет в голову, что вы женились не на Кэролайн.

— И как они поступят в отношении вас? Рокуэйна пожала плечами.

— Герцогиня будет счастлива, что избавилась от меня, хотя, конечно, удивится, что я убежала без денег и даже без лошади!

— Неужели вы серьезно говорите, что она ненавидит вас? Но с какой стати?

— Ответ очень прост. Мой отец умер, оставив долги, а моя мама была француженкой!

— Француженкой? Так вот откуда у вас такой цвет глаз.

Рокуэйна усмехнулась.

— Я ужасно боялась, что глаза меня выдадут.

— Если Кэролайн ваша кузина, — размышлял маркиз вслух, — значит, вы дочь лорда Лео!

— Так вы знали папу?

— Я восхищался им! Он был отличным наездником, и теперь я понимаю, откуда у вас такой дар укрощать лошадей.

— Папа свободно справлялся с любым конем, даже самым строптивым.

— Как и вы. Рокуэйна улыбнулась.

— Я считала… что мы… что у нас будет хотя бы какой-то общий… интерес!

Маркиз пристально глядел на нее.

— Вы намерены и дальше играть роль моей жены?

— Это не роль. Мы обвенчаны, и хотя вы можете ужасно сердиться, все сделано по закону, поэтому вряд ли вам удастся что-либо изменить!

Маркиз поставил бокал на каминную полку и посмотрел на стоявшие на камине букеты цветов.

— Я не просто сердит, я вне себя. Вы с Кэролайн превратили меня в болвана, и вряд ли это может веселить меня.

— Мне казалось, — медленно заговорила девушка, — что единственным выходом для вас было бы заставить всех поверить, что вы знали, что делаете, и… женились на мне, зная, кто я такая.

— Зачем это мне?

— Чтобы не быть посмешищем в глазах света и избежать сплетен!

Эта мысль пришла девушке в голову только сейчас, но она показалась ей вполне логичной.

Когда маркиз удивленно обернулся к ней, она поняла, что он быстро сообразил что к чему.

— Вы можете сказать, — опередила она его, — что, когда вы делали предложение Кэролайн, она рассказала вам, что влюблена в Патрика Фэрли и уговорила помочь ей и вести себя так, будто она приняла ваше предложение.

Рокуэйна говорила так, словно смотрела на картину, представшую ее мысленному взору.

— И никому не было известно, кроме нас с вами, — продолжала она, — что мы случайно встретились перед скачками и влюбились друг в друга с первого взгляда!

Она посмотрела на маркиза, потом отвела взгляд до того, как он успел сказать что-либо.

— Это было именно вашей хитроумной идеей, что я должна занять в церкви место Кэролайн, и поэтому-то вы так настаивали на быстром венчании и отъезде, чтобы никто не разоблачил меня на приеме после венчания!

Маркиз снова пристально посмотрел на нее, а потом внезапно запрокинул голову и расхохотался.

— Не могу поверить этому! Наверно, я просто сплю!

— Я тоже все время, с той самой минуты, как согласилась на просьбу Патрика, думала, что вижу это во сне. Я не сомневалась, что все это закончится катастрофой.

— И вы всерьез думаете, что кто-нибудь поверит этой сказке, которая могла бы занять достойное место в «Тысяче и одной ночи»?

— Для меня это не менее фантастично, чем ваше настойчивое предложение руки и сердца девушке, с которой вы виделись всего трижды и едва перемолвились двумя словами, или ваш рекордный переезд из Англии в Париж, который, надо думать, должен рассматриваться как романтическое путешествие в медовый месяц!

Маркиз снова расхохотался.