Когда вернулся тренер, я хорошо разогрелся, боль в мышцах отпустила, и я был готов к полноценной тренировке. Но вместо этого Лев Витаутович мотнул лохматой головой — идем, мол, и я направился прямо за ним так, в борцовской амуниции, надо полагать, к Валико.

Спускаясь по лестнице на нулевой этаж, я столкнулся с Людмилой, стоявшей, как и в прошлый раз, пятой точкой кверху. Поздоровался с ней в манере Мимино:

— Добрый день, Людмила, отлично выглядите.

Расхохотавшись, она обернулась — подумала, что я пришел ей помочь, и тут же стухла, сообразив, что к чему. Лицо ее стало серым, пасмурным.

— Помощи сегодня, я так понимаю, от тебя не ждать? — проворчала она.

Она собралась еще в чем-то упрекнуть, но встретилась взглядом с моим тренером и замолчала, попятилась.

Мой визит стал для директора спортивного общества сюрпризом. Когда я вошел в его кабинет вслед за тренером, Мимино подавился чаем, вытаращился на меня. Лев Витаутович молчал, наслаждался эффектом, его лицо было каменным, а уголки глаз смеялись.

— Это и есть наш новый перспективный боец? Сашка? — проговорил Мимино, сграбастал конфету из коробки, стоящей на столе, вторую, и лишь после этого догадался, что делает не то, подвинул коробку на край стола. — Угощайтесь.

Тренер воздержался. Мне глюкоза понадобится, потому я отправил в рот несколько штук.

— Спасибо, Валериан Ираклиевич.

Ясно. Витаутович ходил к Мимино, пока я разминался, но всей правды ему не сказал, решил удивить. Или подшутить над ним.

— И что, прямо перспективный-перспективный? — уточнил Мимино, косясь на меня с подозрением.

Лев Витаутович был, как всегда, многословен:

— Да.

— Я бы и не подумал, — недоверчиво покачал головой Мимино. — Сложение у него, как бы помягче сказать… не борцовское.

— А ты проверь. — Огромный рот Льва Витаутовича растянулся в улыбке. — Он Олега за десять секунд уделал. Сам бы не поверил, если бы не видел своими глазами.

Мимино изобразил страдальца и сказал:

— Но я уже все документы в облспорткомитет отправил, подписал… Вчера еще! — Он с надеждой посмотрел на календарь, где красным квадратиком выделялось двадцать седьмое декабря, вторник. — Где вы вчера были?

Вспомнив, что только вчера сам со мной познакомился, Мимино махнул рукой, подумал-подумал и покачал головой.

— Нет, не могу. Наверху не поймут, бардак, скажут, развел. Не могу. Даже не проси, Лёва.

Лев Витаутович и не собирался просить, подошел к столу, уперся в него и посмотрел в упор. Директор отодвинулся вместе со стулом, хлебнул чаю и вздохнул:

— Ладно, черт с тобой! Подаю заявку на еще одного бойца. На Сашку вот этого.

— Вот и славно, — сказал тренер и перестал требовательно нависать, отошел от стола.

Я чувствовал, что в данный момент Мимино хочет одного: чтобы опасный гость поскорее убрался. Да бывший борец опасается Витаутовича! Интересно почему?

— Валериан Ираклиевич, — решил обнаглеть я и окончательно успокоить директора, что между мной и Джабаровой ничего нет. — Мне нужны два билета на турнир. Для моей девушки и ее подруги.

— Для девушки говоришь? Симпатичная? — Мимино и правда обрадовался моим словам.

— Очень.

— Молодец! — похвалил Мимино. — Вечером приходи, заберешь.

Директор махнул рукой — и я пошел за тренером, мы поднялись с нулевого этажа в зал единоборств. Я начал разуваться, а тренер встал рядом, окинул взглядом зал.