* * *

На этот раз было очень похоже на то, что для Артёма, наконец-то, началась долгожданная «светлая полоса». И дело обстояло не только в поощрении всех участников успешно выполненной работы крупными денежными премиями на основании приказа министра гражданской авиации. Благодаря дружескому расположению Брюх-нова, у него появилась реальная возможность защиты своей диссертации в институте комплексных транспортных проблем.

— Слушай, а почему бы тебе не пойти по моим стопам? — спросил Брюхнов, когда, задержавшись допоздна на работе, они «с устатку» пропустили по рюмке коньяка. — В ученом совете, где я защитился, у меня много друзей.

— Я бы непрочь, но тебе же присвоили звание доктора экономических наук, — без энтузиазма отозвался Артём. — Мне это предлагали еще в Институте управления, но я отказался.

— Не знаю как там, но мой ученый совет имеет право присваивать и доктора технических наук, — заверил его Брюхнов. — Если, конечно, технические аспекты у тебя превалируют.

Брюхнов, с присущей ему пробивной энергией, взялся за дело и устроил Артёму встречу с завкафедрой своего института. Все прошло наилучшим образом, и уже спустя две недели он доложил там диссертацию, а затем представил документы в ученый совет. Само собой, Артёма волновало, как отнесется к этому Ковач. Однако на этот раз коварный Рудик сдержал свое обещание.

— Ну что же, Наумов. Пожалуй, ты засиделся на старте. Не возражаю, дерзай! — снисходительно усмехнулся он. — Только, как бы тебе не пришлось об этом пожалеть.

— Это почему же? — почувствовав скрытую угрозу, спросил Артём.

— Ты что, газет не читаешь? Об этом сейчас только и пишут, — насмешливо взглянул Ковач. — Вся страна переходит на хозрасчет!

— Ну, а при чем тут диссертация? — Артём не понимал, к чему тот клонит.

— При хозрасчете коллективу не выгодно содержать докторов, — ехидно объяснил Ковач. — Меньше зарплата у остальных сотрудников.

— А что, результаты исследований и вклад в науку уже не имеют значения? — возразил Артём. — Разве можно обойтись без ученых высшей квалификации? Во что превратится наш институт, если в нем останутся одни ловкачи?

— Ты объясни это «реформаторам» и сотрудникам отделов, — их больше интересует заработок, а не вклад в науку, — небрежно пожал плечами Ковач. — Только не думай, что я тебя отговариваю. По себе знаю, — почти друясески улыбнулся он, — того, кто задался целью стать доктором наук, ничем не запугаешь!

«Пожалуй, Ковач не преувеличивает, предупреждая о том, что ждет меня, когда стану доктором наук, — озадаченно размышлял Артем по дороге домой. — С переходом на хозрасчет распри по зарплате в отделах усилятся непременно».

— Сегодня Ковач, по сути, меня благословил на защиту докторской, — объявил он ясене за ужином. — Правда, стращал тем, что, когда перейдем на хозрасчет, сотрудники захотят от меня избавиться.

— Это почему? — удивилась Варя.

— Чтобы им больше досталось! г- серьезно ответил Артём. — У докторов наук, высокая зарплата.

— Ну зачем устраивают склоку? Разве науке нужен хозрасчет? Это же — не производство! — возмутилась Варя,— Головотяпство тех, кто нами правит, просто поражает!

— Ты совершенно права. Наука захиреет, если все начнут гнаться за сиюминутной выгодой. Чтобы стимулировать науку, хозрасчет не нужен. А неэффективные исследования можно просто прикрыть.