— Так точно. Ты ведь любишь всякие загадки? Так и в этом деле есть кое-какие странности. Нужен твой совет, Шульга!

— Странности? В деле о наезде? Машина сбила женщину, подонок сбежал и…

Боб лукавил. Едва Гайдай ему позвонил с просьбой приехать, как он сразу же смекнул, что речь пойдет о какой-то закавыке, правда, он и предположить не мог, что дело снова коснется Лидии Петровны.

Тем временем Гайдай продолжил, бесцеремонно перебив поток возражений:

— Там был свидетель. И повел себя непонятно.

— Это как?

— Телефон забрал. Кошелек не тронул. А телефон-то был у Петровны старый, кнопочный.

Боб задумчиво посмотрел поверх головы Гайдая прямо в окно, где пестрая сорока приземлилась на тоненькую ветку молодого каштана.

— А деньги в кошельке были?

— В том-то и дело! Не ахти какая сумма, но больше, чем стоит эта мобила. Ее даже не обыскали.

— Действительно, странно. — Боб перевел взгляд на Ильича, и в глазах у него зажегся знакомый огонек азарта:

— А почему ты думаешь, что был свидетель. Почему он не вызвал «скорую», полицию? Что по следам?

— Какие следы? — Гайдай криво усмехнулся. — Дождь со снегом был.

— Мда.

Повисла пауза. Боб свел кончики пальцев вместе и задумался. Мгновение спустя он подался вперед.

— Ладно, попробую помочь. Мне протоколы осмотра нужны. Подними-ка их. Глянем вместе еще разок, что там написано.

Гайдай снял трубку допотопного стационарного телефона, однако на полпути остановился. Его внимание привлекло происходящее за спиной Боба. Он кивнул головой на телевизор:

— Смотри-ка! Твои бывшие коллеги повязали кого-то.

Боб резко повернулся к телевизору. На экране шел сюжет о задержании Вальтера. Видно было, как ребята-спецназовцы ведут Вальтера в наручниках, как позирует на камеру Носов, увидев которого, Боб хмыкнул:

— Включи-ка звук, друг Гайдай!

32

В комнате у оперов царила привычная деловая обстановка. Воха с Кошелем, каждый за своим столом, занимались бумажной работой.

Кошель раскладывал по файлам бумаги, что-то писал на листах, а некоторые и вовсе рвал, швыряя их в плетеное ведро. При этом он бурчал себе под нос проклятия в адрес непонятно кого. Вскоре старлей не выдержал и повернулся к Вохе, производящему аналогичные действия:

— Знаешь, Володя, я, когда мечтал об оперативной работе, меньше всего рассчитывал на вот эту макулатуру. Будто мы — штабные писари, а не сыскари.

— Да-да! Ты же оперативную работу по детективным романам и сериалам представлял. Пиф-паф! — и в дамках. А у нас рутины намного больше, чем погонь и стрелялок.

— Да, Маша тоже жалуется, в школах та же картина: писанина занимает больше времени, чем учебный процесс.

При упоминании имени любимой взгляд Кошеля смягчился, и Воха невольно ему позавидовал.

Когда вдруг зазвонил стационарный телефон на столе у Вохи, он с видимым облегчением отодвинул бумаги на край стола и поспешно ухватился за трубку, будто она была его спасательным кругом на это утро.

— Капитан Калганов слушает.

Медленно открылась дверь, и в кабинет вплыл важный Носов, он все еще пребывал в образе киношного шерифа. Подняв руку в приветственном жесте, заимствованном у того же героя, он с довольным видом объявил:

— Все! Лед тронулся!

— Расколол Вальтера? — искренне поинтересовался Кошель.

— Процесс пошел. И если я его закрою, а я, таки, это сделаю, ты, Шурик, увидишь, что такое настоящая «проставуха»!

Воха постучал по столу костяшками пальцев, требуя тишины, и показал на трубку у уха.