Но ваш компьютер предполагает, что она преодолевает свой комплекс, капитан Холлистер. Для этого у нее все условия. Она дитя, и комплекс еще не затвердел в ней как цемент. К тому же с ней отец! Понимаете ли вы значение этого простого факта? Нет, не понимаете. Отец для нее авторитет. Он держит в руках все психические нити каждого физиологического отправления девочки — ребенка; за каждым из них, словно невидимая фигура за ширмой, стоит его авторитет. Для девочки — ребенка он как Моисей; законы — это его законы, которые она должна выполнять, хотя и не знает, откуда они взялись. Он, вероятно, единственный человек на земле, который может освободить ее от этой тяжести. Наши комплексы, капитан Холлистер, всегда приносят нам самые большие муки и душевные страдания, когда те, кто наделил нас ими, умирают и уже недоступны для диалога… и сострадания.

Кэп взглянул на часы и увидел, что Уэнлесс находится у него почти сорок минут. А казалось, не один час.

— Вы уже заканчиваете? У меня другая встреча…

— Когда комплексы исчезают, они исчезают подобно плотинам, прорвавшимся после тропического ливня, — спокойно сказал Уэнлесс. — У нас есть одна любвеобильная девица девятнадцати лет. У нее позади — целая куча любовников. До семнадцати была девственницей. Ее отец, священник, постоянно твердил ей, девочке, что секс в замужестве — неизбежное зло, что секс вне замужества — ад и проклятие, что секс и есть яблоко первородного греха. Когда такой комплекс исчезает, он исчезает словно прорвавшаяся плотина. Сначала появляется одна — другая трещина, маленькие незаметные струйки… А судя по данным вашего компьютера, мы находимся с нашей девочкой именно в такой ситуации. Есть предположение, что она по просьбе отца использовала свои способности, чтобы помочь ему. А затем плотина внезапно рушится, выплескивая миллионы галлонов воды, уничтожая все на своем пути, топя всех встречных — поперечных, навсегда изменяя ландшафт!

Квакающий голос Уэнлесса поднялся от обычного негромкого говора до хриплого стариковского крика — но он звучал скорее жалобно, чем величественно.

— Послушайте, — сказал он Кэпу, — Выслушайте меня хоть раз. Сбросьте с глаз шоры. Сам по себе этот человек не опасен. У него небольшая сила, так, игрушка, пустяк. И он это понимает. Он не мог с ее помощью заработать миллион долларов. Он не правит странами и народами. Он использовал ее, помогая застенчивым администраторам приобрести уверенность. Он не может пользоваться своей способностью часто или с пользой для себя… Какой-то внутренний психологический фактор мешает ему. Но девочка невероятно опасна. Она вместе со своим папочкой спасается бегством ради сохранения жизни. Она очень напугана. Он также напуган, что и его делает опасным. Не самого по себе, а потому что вы заставляете его изменять привычный стереотип поведения девочки. Вы заставляете его учить ее заново оценить ту силу, которой она обладает, заставить ее использовать эту силу.

Уэнлесс тяжело дышал.

Доигрывая сценарий — конец уже был виден, — Кэп спокойно спросил:

— Что вы предлагаете?

— Его нужно уничтожить. Быстро. Прежде чем он сможет разрушить комплекс, который они с женой укоренили в этой девочке. Я считаю, что она тоже должна быть уничтожена. В случае если ущерб уже нанесен.

— Она же, в конце концов, маленькая девочка, Уэнлесс. Да, она может зажигать огонь. Мы называем это пирокинезом.