- Браво, нет! Я сказал:

- Поводок у него в правом кармане. Возьми поводок и приведи сюда собаку. Подходи к нему медленно, разговаривай с ним, пусть он понюхает твою руку. Потом отведи его от коляски, о'кей?

Руфь начала было спорить, но я сказал:

- Ради Бога, Руфь! Забери эту чертову собаку, пока мне не пришлось ее застрелить.

Руфь, пересиливая свой страх, сделала, что я ее просил.

- Мистер Васкес, у вас есть какие-нибудь вопросы? Он посмотрел на тело возле двери.

- Наверное, это было необходимо.

- Да, - сказал я, - если бы я не позаботился о нем сейчас, он бы не давал мне покоя позже.

- Позже? Понятно, - вздохнул Васкес. - Я думал, мы согласились, что у вас нет причин...

- Нет. Что касается меня, то мы ничего не оговаривали. Мы согласились, что у меня нет личных причин.

- Понятно.

Он злорадно сказал.

- Значит, вы такая же кокаиновая ищейка, как и ваш друг, мистер Акерман. Предполагая, что он не сможет справиться со мной законным способом, они прислали федерального убийцу. Вас.

Я сказал:

- Что касается меня и что касается моей организации, мистер Васкес, вы можете производить свое дерьмо, пока преисподняя не замерзнет. Конечно, мы это не одобряем, мы считаем, что вы ужасный тип, но то, чем вы занимаетесь, - не наше дело. Роджеру Акерману платят за то, что он, как и целая армия хорошо обученных федеральных агентов, возится с наркотиками, но нам платят не за это.

Руфь сказала:

- За что же тебе платят, Мэтт?

Я сказал:

- Крошка, мы контрубийцы. Если есть кто-нибудь слишком крутой, и никто не может справиться с ним по закону, то тогда маленькие федеральные мальчики и девочки зовут нас, и мы справляемся с ним без всяких законов. Например, когда кто-нибудь считает себя совершенно недоступным и начинает назначать награды в миллион долларов за головы журналистов. Тогда на охоту выходят волки.

Васкес сказал:

- Так поэтому вы пришли?! Потому что я предложил деньги? Я сказал:

- Да, мистер Васкес. Это считается неприличным, и меня специально послали, чтобы научить вас манерам. Как бывший журналист, я с удовольствием это сделаю.

Все молчали, и я продолжил:

- Салман Рушди обратился за помощью к Англии. Я не знаю, какие были приняты меры, но я думаю, что старый Аятолла умер не своей смертью. Если они будут продолжать преследовать Рушди, то и новому недолго осталось. Но, поскольку англичане - джентльмены, это только мои догадки. Но мы - не джентльмены. Марк Штейнер обратился за помощью к США, и мы не смогли ему помочь. Но, по крайней мере, мы обеспечим, чтобы вы больше никогда не смогли запугивать никакого другого писателя или журналиста, или кого бы то ни было, обещая ваши грязные миллионы. А также чтобы всякий, кто хочет закрыть рот тем, кто его критикует, таким же способом, хорошо подумал.

Я взглянул на Руфь.

- Выведи, пожалуйста, собаку в коридор. Я буду через минуту.

Пришлось заехать в Вашингтон, рассказать про свои приключения, но я постарался убраться оттуда как можно быстрее. Как и раньше, я подъехал к стоянке возле стрелкового клуба и увидел такую же, как у Марка, машину. Казалось, Марк сейчас выйдет и начнет доставать снаряжение из багажника. Но, конечно, это был не Марк.

- Привет, Руфь.

- Здравствуй, Мэтт. Девочки хотели попрощаться с тобой.

- Только девочки?

- С Браво много хлопот? - спросила она.

- Нужно время, но он хороший щенок. Что это?

Она протягивала мне маленькую пластмассовую коробочку. Я заглянул туда и увидел компьютерную дискету. Она сказала:

- Нет, это не книга. Книга действительно пропала, как я и говорила, но Марк не успел закончить приложение. А в этом приложении гораздо больше информации об их преступлениях, чем во всей книге.