Но на самом деле «полный доступ» своим унизительным шагом намерена получить я.

К его слабостям, тайнам, ко всему, что могу использовать против него в этом жестоком бизнесе. Тo, что Батлер пригрел под боком кобру, которая в любой момент сможет вонзить свои ядовитые клыки во всё, чем он обладает, Адриан поймет слишком поздно.

Но сначала…я сделаю последний рывок. Нанесу удар ниже пояса. Οсуществлю ход конем, который даст мне хотя бы крошечный шанс на то, что Батлер навсегда перестанет видеть во мне женщину, прекратит требовать от меня договорных отношений и отвалит в конце концов.

Терять мне нечего. Я отлично повеселюсь этим вечером. В лучшем случае, избавлю его от навязчивой идеи обладать мной. В худшем – просто увижу, как самовлюбленная и порочная ухмылка наконец сползет с его лица. Исчезнет. Я уже предвкушаю этот момент, Αдриан. Этот вечер ты никогда не забудешь.

А я посмеюсь от души, прежде чем подпишу контракт и начну осуществление задуманного. Получить твое кресло – уже дело принципа. После всего, что ты мне причинил, даже не смей предлагать меньшее.

Как это все низко, подло, отвратительно.

Чувствую ли я себя продажной шлюхой и хочу ли выть от обиды и несправедливости?

Определенно.

Но иначе никак. Мне плевать уже. Я не сдалась, нет. Лишь признала, что ему удалось связать меня в моральные сети. А в такой ситуации остается лишь принять его условия и, наступив себе на горло, отыграть свою роль на «Оскар». Когда-нибудь это все покажется дурным сном. Лишь бы то ужасное видео не всплыло в узких кругах московской элиты.

Как быть с Демидовым? Честно, не знаю. Даже сейчас, когда он объявляет о нашей помолвке при всех, а уже завтра об этом будет трубить вся желтая пресса, я до сих пор не уверена, что Леша просто «отложил» свадьбу. Последние недели я его совсем не узнаю. Проблемы на работе превращают мужчину в тирана и деспота. Демидова сейчас раздражает во мне любая мелочь; даже то, как я дышу и приношу ему кофе в постель. Конечно, Лешка потом долго извиняется передо мной и объясняет, с чем связана его нездоровая агрессия. Я пытаюсь войти в его положение, но мне сейчас тоже не просто, и я на него не срываюсь.

В целом, атмосфера в наших отношениях царит напряженная. Ρадует одно: секс стал более ярким и страстным, несмотря на то, что самый пик наслаждения до сих пор приходится имитировать. Мою эмоциональную сухость не искоренить, не исправить. Кажется, что, если больше расслаблюсь, откроюсь, доверюсь и привяжусь по-настоящему, став зависимой от Демидова – будет непременно больно.

Любая зависимость от муҗчины меня чертовски пугает. Я хочу иметь возможность взять и уйти в любой момент, ведь это то, что должна была сделать мама, годами страдая рядом с отцом, который пил её кровь и наматывал нервы на пустые бутылки.

Так что Батлер наивен, если думает, что мы действительно подходим друг другу по темпераменту. Меня никогда не хватит на его контрактные аппетиты. Неужели ему так необходимо иметь «полный доступ» к женщине, кто станет для него идеальным бревном, а не любовницей?

Начнёт сопротивляться и кусаться, ненавидеть и проклинать его, когда он будет приходить за тем, что ему полагается по контракту?

– Отец, я знаю, что ты одобряешь мой выбор, – громогласным и все же заметно пьяным тоном объявляет Демидов, салютуя бокалом Сергею Львовичу, а потом и всем присутствующим гостям. Крепче обхватывает мою талию, обтянутую прохладным тонким шелком. В красном я и так привлекаю к себе слишком много внимания, а теперь и вовсе чувствую на себе сканирующий взгляд всех «сливок общества». – И поэтому хочу еще раз объявить тебе, и всем собравшимся, что скоро мы с Эмилией станем настоящей семьей. Знакомьтесь, моя будущая жена, Эмилия Дėмидова! – Я не успеваю даже понять, что происходит.