|
— Надо было немедленно отправить письмо, иначе мы потеряли бы еще целую неделю. Вспомни разговор на эту тему. Нам отчаянно не хватало людей, а Делборо со своим отрядом то и дело совал нос куда не следовало и усложнял жизнь. Ну а Холкар казался лучшим другом. Мы договорились, что я напишу как можно быстрее. Однако курьеру хотелось исчезнуть пораньше: у лентяя хватило наглости стоять над душой и ждать, когда я закончу письмо. Ему не терпелось уехать настолько, что если бы я его выгнал, приказав закрыть за собой дверь и ждать на улице, он бы наверняка сбежал. И без того искал повод вернуться в Пуну без моей корреспонденции. — Ни на секунду не останавливаясь, говоривший коснулся перстня с печатью, который постоянно носил на мизинце правой руки. — Каждый служащий губернаторской канцелярии, включая этого чертова курьера, знает о моем перстне. Разве я мог в его присутствии залезть в карман и достать печать Черной Кобры? Парень внимательно следил за моими движениями. Вот я и решил, что меньшее из зол — использовать свой перстень, тем более что с Холкаром мы отлично знакомы.
— Хм… — Второй собеседник укоризненно покачал головой. — Как бы там ни было, а нарушение инкогнито — недопустимая и непростительная ошибка. — Он переглянулся с баритоном. — Утечка информации разрушит нашу систему. Следовательно, — говоривший вновь сосредоточил внимание на виновнике неожиданных трудностей, — остается одно: разыскать Делборо и вернуть компрометирующий документ.
16 сентября, следующей ночью Бомбей
— Два дня назад Делборо и трое оставшихся в живых товарищей покинули Бомбей, причем забрали из казармы все свои вещи и слуг. Немногословное заявление первого собеседника было встречено тяжелым молчанием. Заговорщики, как всегда, собрались на роскошной террасе под покровом ночи. Один снова устроился на диване, второй расположился в кресле, а третий по привычке ходил перед ними. — Неужели? — наконец произнес второй из собеседников. — Весьма прискорбно. Впрочем, Гастингс до сих пор ничего не предпринял. — Офицеры не вернулись в Калькутту. — Дойдя до конца террасы, первый собеседник повернул обратно. — Я же сказал еще неделю назад: они подали в отставку! Так что скорее всего сейчас возвращаются в Англию. Снова последовало долгое молчание, а потом баритон уточнил: — А ты уверен, что они поняли, в чем дело, и оценили важность письма? Пропустить печать нетрудно, особенно если сосредоточиться на содержании. Они и раньше захватывали подобные документы и давно поняли, что толку от них не много. — С радостью бы принял удобную версию и поверил, что враги сдались и решили мирно вернуться домой. — Обладатель перстня не останавливался и не замедлял шага. — Однако наши осведомители доложили, что два дня назад четверо встретились в бедном квартале, в каморке одного из замызганных баров, а когда вышли, каждый держал в руке деревянный цилиндрический футляр вроде тех, в которых местные чиновники перевозят важные документы. У входа они попрощались и направились в разные стороны — и это при том, что давным-давно служат вместе, даже в Индию приехали впятером. Так почему же вдруг решили вернуться на родину врозь, да еще и разными маршрутами? Лениво развалившийся на диване второй собеседник сел прямо. — А тебе известно, куда именно направился каждый из офицеров? — Делборо выбрал самый очевидный путь: воспользовался регулярным сообщением и сел на корабль до Саутгемптона. Можно подумать, что действительно возвращается домой. Гамильтон отправился на шлюпе в Аден, делая вид, что по дороге выполняет какое-то дипломатическое поручение. Я проверил: никакого задания он не получал. |
