Энджел медленно отнял от стекла руку.
— Казвелл, тот нынешний хозяин. Он, должно быть, знает, что тут творилось.
— Да, — отозвался я негромко. — Вероятно, он в курсе.
Я повернулся уходить. Впереди меня, выхваченный светом в дверном проеме, остановился Луис. Он хотел что-то сказать, но осекся, заслышав звук, до боли знакомый всем нам: лязг патрона, вогнанного в ствол дробовика.
— А ну-ка, ты, — раздался голос. — Лучше стой не двигайся, а то башку снесу.
Глава 32
Мы с Энджелом притихли в доме, стараясь не двигаться. Луис застыл в дверном проеме, растопырив руки, чтобы тот, снаружи, видел, что в них ничего нет.
— А теперь медленно, — вещал голос, — и наружу. Руки за голову можешь положить. То же самое и ребят в доме касается. Меня-то вы не видите, а я вас вижу хорошо. Говорю сразу: кто-нибудь из вас шевельнется, и эта вот красотулька вмиг проделает дыру в том месте, где секунду назад было лицо. Вы проникли в частные владения. При вас, скорей всего, тоже оружие. Так что ни один судья штата меня не осудит, если я буду вынужден вас убить ввиду угрозы вооруженного нападения.
Луис медленно вышел из проема и остановился с заведенными за голову руками, глядя при этом на лес. Нам с Энджелом не оставалось ничего иного, кроме как последовать его примеру. Я попробовал уяснить источник голоса, но в момент выхода из дома нас сопровождало молчание. И вот из зарослей лионии и вязовника показался человек в зеленом камуфляже — лет за пятьдесят, рослый, но не мускулистый, — вооруженный «браунингом» двенадцатого калибра. Бросались в глаза бледность лица и растрепанные, грязным мочалом, патлы. Похоже, с каких-то пор он страдал острой нехваткой сна: глаза от внутричерепного давления пучились буркалами, а глазницы набрякли и покраснели так, что на них шелушилась кожа. Щеки, подбородок и шея были усеяны язвочками и рубчиками, свежими в тех местах, где при попытке побриться возникли порезы.
— Вы кто? — задал он вопрос.
Винтовку он держал твердо, но голос подрагивал, как будто уверенность ему удавалось проецировать либо физически, либо вокально, но не то и другое сразу.
— Охотники, — ответил я.
— Ух ты, — усмехнулся он едко. — А на что это вы охотитесь, без ружей?
— На людей, — коротко сказал Луис.
Фанера дала очередную трещину; мне представилось, как кожа под одеждой того человека покрывается сетью трещинок, как у фарфоровой куклы, готовой рассыпаться на мелкие обломки.
— Вы Казвелл? — спросил я.
— А кто это спрашивает?
— Меня звать Чарли Паркер. Я частный детектив. А это мои коллеги.
— Ну я Казвелл, да. А это моя земля. И вам здесь делать нечего.
— В каком-то смысле наше дело связано именно с пребыванием здесь.
— Дела у бизнесменов. А бизнесмены в конторах.
— Мы хотели задать вам кое-какие вопросы.
Казвелл приподнял ствол винтовки и пальнул. Пуля пронеслась у нас над головами, тем не менее я втянул голову в плечи. Казвелл вогнал в ствол свежий патрон, и дуло винтовки вновь чутко уставилось на нас немигающим глазом.
— Мне кажется, вы меня не расслышали. Вы не в том положении, чтоб задавать здесь вопросы.
— Не будете говорить с нами — будете разговаривать с полицией. Выбор за вами.
Руки Казвелла судорожно сжимали цевье и приклад.
— Вы, черт возьми, вообще о чем? У меня с полицией проблем нет.
— Это вы подремонтировали постройку? — указал я на стоящий позади нас дом.
— Ну а если и так? Земля-то моя. |