Я подождала. Ни у Рта, ни у Бицепса предположений не возникло. Господи, когда я рассказывала сказки детям, у них всегда были догадки!

— Майе понадобилось разрешение, — сказала я, — потому что она хотела разрабатывать шахту в довольно общедоступном месте. Там, где народ увидел бы, что она приходит и уходит, и заинтересовался бы, чем это она там занимается. В ее письме Чаппалару говорилось, что этой шахтой владеет «Рустико-Никель», и единственная шахта, подходящая под описание, и есть та, которую я знаю, на окраине города.

— Вы никогда никому об этом не говорили? — спросил Бицепс.

— Мудрая женщина всегда держит козырь в рукаве.

Рот подхихикнул… и меня взбесило, что в его хихиканье была слышна тень восхищения.

— Да вы шулер, мисс Смоллвуд. Я знал, что вы не можете быть такой паинькой, какой притворялись. Учитывая вашу репутацию.

Ублюдок.

Рот взял своего напарника под локоть и пошел с ним обратно к двери. Они оба вышли, чтобы обсудить следующие действия. Что до меня, то я даже не пыталась подслушать, что они обсуждали, — я была чересчур ошеломлена — наполовину свирепой головной болью, раскалывавшей мой череп изнутри, наполовину словами, необдуманно сорвавшимися у меня с языка.

Почему мне понадобилось столько времени, чтобы догадаться о значении письма Майи? Сказочка, скормленная мной говнюкам, преподнесла мне объяснение как на ладони: она хотела обследовать бункер, находящийся в столь людном месте, что ей было необходимо разрешение. Единственным возможным местом была шахта, в которой мы хоронили улумов во время чумы.

Я спускалась в эту шахту десятки раз, играя в девочку-разведчицу, но чтоб мне хоть раз что-нибудь попалось… Но это было до того, как мы заполнили туннель трупами, и какая-то пьянь вызвала взрыв газа. Что мог открыть грохот взрыва? Что увидели андроиды из «Достойного погребения» в тот день, когда вынесли всех покойников?

Ирану-старший, должно быть, подозревал, что они что-то обнаружат; вот потому-то корпорация «Ирану» и послала туда андроидов. Но наши местные власти заблокировали шахту, как только извлекли тела, чтобы уберечь других девочек-разведчиц от риска сломать там себе шею. После этого ни один археолог, Майя или любой из Ирану, не мог там ничего выискивать, не привлекая к себе внимания. Разве что совершить парочку набегов посреди ночи, но и это было рискованно — в шахтерском городке люди работают посменно в самое разное время суток, а потому могут пойти прогуляться и в четыре часа утра.

Вот поэтому Майе и нужно было разрешение. Я должна была бы догадаться об этом давным-давно.

А что до моих россказней про павлина — что он создавал оружие, что он не смел улететь с Дэмота, что мой благородный опекун был таким же убийцей, как Кси…

Я подумала о том моменте на берегу озера Васко, когда с неба летел густой снег и павлиний хвост появился печальный, словно привидение, над водной гладью.

— Что ты такое? — спросила я.

— Ботхоло. Проклятый. Осужденный.

Рот и Бицепс вернулись в комнату. Выглядели они, куда какими непроницаемо-серьезными, но теперь это казалось напускным — словно они были двумя ликующими мальчишками в роли крутых непоколебимых мачо. Говнюки прямо пузырились от радостного предвкушения: теперь, когда они увидели шанс быть вычеркнутыми из черных списков Адмиралтейства. Осталось лишь вскрыть бункер павлина и найти технологии, которые изумят Высший совет.