Александра улыбнулась ей:

— Я — не трагическая героиня, хотя сквайр прекрасно подошел бы на роль героя спасителя. Что ж, думаю, не стоит откладывать нашу с ним встречу.

— Не нужно так волноваться, — тихо заметила Оливия. — Он явно расположен к тебе.

— Не знаю, почему ты не разрешила именно мне заняться твоими волосами, — недовольно бросила Кори, и ее глаза вспыхнули укором.

— Я с удовольствием поступила бы именно так — если бы могла тебе доверять, — отозвалась Александра. Уж кто кто, а она то прекрасно знала свою упрямую младшую сестру, которая наверняка специально растрепала бы волосы, в надежде обратить сквайра в бегство.

Из соседней гостиной теперь отчетливо слышались мужские голоса. Полная решимости, Александра двинулась вперед. Обе сестры направились следом, у двери ее обняла Оливия.

— Я согласна с Кори, Александра. Ты можешь устроить свою жизнь намного лучше. Он недостаточно хорош для тебя. Пожалуйста, обдумай все еще раз.

Но Александра даже не удосужилась объяснить средней сестре, что все уже для себя решила, смирилась со своей участью: как обычно, она собиралась сделать то, что будет лучше для семьи.

Оливия вздохнула, посмотрев на Кори, которая, казалось, потеряла рассудок от возмущения и горя.

— В конце концов, это же не конец света, — твердо обнадежила Александра, заставляя себя широко улыбнуться. — На самом деле это новое начало для всех нас.

Отбросив страх, она храбро распахнула дверь. И тут же услышала за спиной тихий возглас Кори:

— О боже, я и забыла, какой он низкий!

Старшая сестра не удостоила вниманием это неделикатное замечание. Обладая исключительно высоким для женщины ростом, Александра уже привыкла к тому, что большинство мужчин были ниже ее. Отец и Денни стояли перед окном, словно восторгаясь запущенными, грязными, заросшими садами поместья. Утром дождь прекратился, но газон снаружи напоминал небольшое озеро. Сквайр, судя по всему, был на пару дюймов ниже Александры — так что Кори явно ошиблась, его рост казался обычным, средним.

Мужчины обернулись. Сердце в груди Александры тревожно сжалось.

Денни соответствовал образу, оставшемуся в ее памяти: это был полный, крепко сбитый мужчина с бакенбардами и добрыми глазами. Для этого, особого случая он надел сюртук — ладно скроенный и очень дорогой, как тут же оценила Александра. Потом она заметила на руке сквайра кольцо с печаткой — золотое, украшенное впечатляющим драгоценным камнем. Внимательно рассматривая кандидата в мужья, Александра чувствовала себя настоящей охотницей за богатыми женихами.

Впрочем, разве она на самом деле не была таковой?.. В ушах зазвучали слова младшей сестры: «Ты не можешь продать Александру этому фермеру!» Но отец мог — собственно, нечто подобное происходило вокруг все время, сплошь и рядом, мрачно думала Александра. В светском обществе мало кто вступал в брак по любви. А женщинам в ее положении даже мечтать об этом не приходилось.

Гостиная казалась совсем маленькой и бедной, с этими горчично желтыми стенами, выцветшими зелеными шторами и убогой, потертой мебелью. Отец вышел вперед и, улыбаясь, взял ее под руку.

— Александра, а вот и ты!

Эджмонт обернулся так, что они с дочерью оказались лицом к лицу со сквайром. Александра медленно перевела на него взор — глаза Денни сияли.

— Прошу прощения, если заставила вас ждать, — с трудом выдавила она, чувствуя, как учащается дыхание. Откуда же взялась эта нежданно накатившая грусть? Может быть, Александра печалилась потому, что, если все пойдет по плану, ей придется оставить Эджмонт Уэй и свою обожаемую семью? Бедняжка вдруг подумала об Оуэне и том глубоком, искреннем чувстве, которое их связывало, — настоящей страсти.