Фрид покосилась на Олану:

— То есть вы хотите сказать, что нам необязательно ходить в академию, если мы не желаем?

Олана прищелкнула языком:

— Это еще хуже, чем я ожидала. С тем же успехом я могла бы учредить академию в амбаре.

Фрид заволновалась и принялась озираться, пытаясь понять, какую оплошность она допустила.

— Простите нашу грубость, наставница Олана, — шагнула вперед Кэтар. Ее кудрявые волосы были того же рыжего оттенка, что и залежи глины по берегам деревенского ручья. Она уступала ростом только Бене, но держалась так, словно была выше и решительнее любого мужчины. — Мы, наверное, кажемся вам деревенскими простушками, но мы готовы ходить в академию, учить правила и стараться.

Некоторые девушки, по-видимому, не разделяли ее энтузиазма, они робко переглядывались и переминались с ноги на ногу, но Оз высказался вполне определенно. Поэтому большинство закивали или пробормотали согласие.

У Оланы остались сомнения, но она сказала:

— Тогда больше никаких глупостей, ступайте в дом.

Как только наставница отошла на почтительное расстояние, Кэтар сердито посмотрела на девушек.

— И постарайтесь не казаться такими дремучими, — прошипела она.

Переступив порог академии, Мири не отрывала взгляда от пола, даже провела носком ботинка по белым, как сливки, плитам с бледно-розовыми прожилками. Удивительно, что камень за столько десятилетий не потерял своего блеска, хотя за ним никто не ухаживал. Деревянные двери часовни жителям деревни приходилось регулярно чистить и натирать маслом.

Олана повела девушек по гулкому дому, предупредив, чтобы не шумели. Голос Оланы и стук ее каблуков отражались от голых стен и пола и окружали Мири эхом со всех сторон.

— Здание слишком велико для наших нужд, — сказала Олана и добавила, что большинство из двенадцати комнат останутся закрытыми, чтобы не протапливать их зимой, а академия разместится в трех главных залах.

Девушки последовали за наставницей в длинное помещение, которому предстояло служить спальней. На полу в несколько рядов лежали тюфяки. У противоположной стены с одним окошком, смотрящим в сторону деревни, разместился очаг для тепла. Мири подумала, что те, кому достанутся самые дальние от очага места, наверное, будут мерзнуть.

— У меня отдельная спальня дальше по коридору, и если я услышу ночью какой-то шум, я… — Олана замолчала и брезгливо скривилась. — Какое зловоние! Вы что, пускаете коз в свои жилища?

Разумеется, коз на ночь загоняли в дома. Строить для них отдельный сарай не хватало времени, а так и козам, и людям зимой было теплее. «Неужели от меня и вправду воняет?» Мири отвела взгляд, надеясь, что наставнице никто не ответит.

— Ну что ж, через несколько дней запах, наверное, выветрится. Остается только надеяться.

Затем они посетили просторный зал в центре здания, отведенный под столовую. Огромный очаг с резным украшением из линдера свидетельствовал о том, что когда-то зал отличался роскошным убранством. Теперь же здесь ничего не было, кроме простых деревянных столов и скамеек.

— Это Нат, мастер на все руки, — сказала Олана.

Из соседней кухни вышел мужчина и скользнул взглядом по девушкам, словно не решаясь посмотреть им в глаза. Легкая седина коснулась его висков и бороды, в правой руке он держал поварскую ложку, и это напомнило Мири ее отца с колотушкой.

— У него, как и у вас, будет много дел, — продолжала Олана, — так что по пустякам к нему не обращайтесь.

Церемония знакомства показалась Мири резковатой, поэтому, уходя, она улыбнулась Нату, и в ответ на его лице промелькнула улыбка.