— Николай! — Мила твердо посмотрела на Ольгиного мужа. — Не мог бы ты на некоторое время испариться?

Николай фыркнул и удалился, шаркая тапочками.

— Боже мой, какой противный тип! — воскликнула Мила.

— Как ты можешь писать свои карамельные рассказы и до такой степени презирать мужчин?

— А что, прикажешь ими восхищаться?

— У тебя ведь двадцатилетний сын! — всплеснула руками Ольга.

— Это святое. Надеюсь, он будет не таким козлом, как все остальные.

— Итак, что ты решила? Попросишь у папы денег на телохранителя?

— Смеешься ты, что ли? Можешь себе представить, что начнется? Папа побежит к маме, мама упадет в обморок. Тут же последует серия телефонных переговоров с друзьями и знакомыми. Забурлит вея Москва, меня посадят под замок, и я неизвестно на какой срок лишусь свободы.

— Может быть, это все же лучше, чем быть пристреленной?

— Пожалуй, я забаррикадируюсь в собственной квартире. Там мне всегда найдется дело. Почитаю книжки, послушаю музыку. Пока все не прояснится.

— А кто будет все это прояснять? — привязалась Ольга. И тут же высказала свежую идею:

— Надо нанять частного детектива.

— Не думаю, что в настоящий момент у меня хватит средств и на частного детектива.

— Ну, ты даешь! — открыла рот Ольга. Сигарета выпала у нее изо рта и запрыгала по линолеуму. — Имея такого мужа, как Орехов… — Она догнала ее тапочкой и безжалостно придавила.

— Мы не живем вместе уже несколько месяцев, — напомнила Мила. — Мы в состоянии развода.

— Ну и что! Вы же все еще не развелись. И ему не может быть безразлична твоя судьба. Ведь ты мать его единственного сына!

— Ты рассуждаешь как дура.

— Но Орехов никогда не казался мне корыстным!

— Он бескорыстен. Если небо над его головой безоблачно. Если же у него что-то не ладится, он захлопнет передо мной дверь.

— А как у него сейчас? Безоблачно?

— Да не знаю я. С тех пор, как он услал Лешку в Берлин, мы почти не общались. Так, постольку-поскольку.

— Хорошо, давай напряженно думать, — предложила Ольга. — Может быть, нам удастся без милиции и частного детектива выяснить, почему в тебя стреляли. В первую очередь необходимо отыскать мотив. Кто стрелял — это дело десятое. Может быть, ничего не имеющий лично против тебя исполнитель. А вот кто заказал? Кому выгодно?

— Никому, — тотчас же ответила Мила. — Думаешь, я не задала себе сразу же этот вопрос? Я на секундочку представила, что обратилась в милицию. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что заинтересует следователей в первую очередь. С кем я путаюсь — раз, и кому материально может быть выгодна моя смерть — два.

— Ну, — сказала Ольга. — А теперь отвечай на оба вопроса. Хотя я и сама могу ответить. Путаешься ты с Гуркиным, который моложе тебя на десять лет. Но зачем ему тебя убивать — непонятно. Он аспирант, интеллигент, материально в твоей смерти не заинтересован.

Чтобы сестра не заметила, как она краснеет, Мила подперла щеки руками. О ее подлинных отношениях с Андреем Гуркиным не знал никто, и Ольга в том числе. Молодой, статный, жутко умный, но плохо обеспеченный Гуркин был нанят Милой на службу — за полторы тысячи рублей в месяц он изображал на людях ее любовника. Гуркин сопровождал Милу в театры, рестораны, на мероприятия, устраиваемые родственниками и друзьями. Кроме того, для правдоподобия, раз в неделю он приходил к ней домой и проводил здесь полдня, читая газеты в маленькой комнате.