— Хорошо, давай договоримся так, — предложил Борис. — Если Лютикова уже получила пенсионное удостоверение, я ее беру на абордаж. Нос у меня картошкой, лицо, безусловно, располагает к доверию, пожилые дамы от меня тащатся, скажу без ложной скромности. Если же возраст Лютиковой предполагает хоть какой-то сердечный интерес к мужчинам, в дело пустим тебя. Ты высок, красив, как шейх, у тебя утонченные вкусы. Ставлю сто к одному, что ты в состоянии задурить голову любой финтифлюшке старше пятнадцати.

— Не думаю, что она столь молода, — пробормотал Константин. — Впрочем, согласен, действуем по-твоему.

Константин был действительно таким, каким описал его брат. Не мог он отрицать и того факта, что женщины выделяют его среди прочих мужчин. Он привык к этому и чаще всего даже наслаждался собственным особым положением.

— И учти, братец, мы просто обязаны быть готовы к чему угодно, — продолжал Борис. — Импровизировать на ходу, лгать, изворачиваться и хитрить. — И напомнил:

— Цель у нас благородная.

— Когда дед очнется, я его убью, — пробормотал Константин.

— Знакомство должно быть естественным, — разливался Борис, дирижируя банкой с пивом. — Что может быть обычнее соседа, спустившегося вниз за щепоткой соли?

— А если она не из тех, кто открывает двери соседям? Тем более нас с тобой она никогда не видела. — Константин явно не испытывал оптимизма. Опыт учил его, что ни с одной женщиной нельзя загадывать наперед.

— Тогда… тогда… Знакомство должно стать неотвратимым! — сообщил Борис. — Испортим ей замок на входной двери, и когда, она не сможет повернуть ключ, появимся мы — ты или я, в зависимости от обстоятельств, — и быстро все починим! Благодарная Лютикова пригласит меня или тебя — в зависимости от тех же обстоятельств — в квартиру на чашку чаю. Ну а дальше придется полагаться исключительно на мозги и собственный шарм.

— Замечательно. А…

— Хочешь спросить, как мы испортим замок? — весело спросил Борис.

— Нет. Хочу спросить, как мы его починим. Сломать, знаешь, задачка для дурака.

— Да мы засунем туда что-нибудь незатейливое. А потом вытащим!

— Позволь выказать тебе свое робкое восхищение.

— Вот увидишь, какой бы ни была эта Лютикова, ей от нас не отвертеться! — пообещал Борис и широко, крупнозубо улыбнулся.

Каждый шорох казался ей исполненным значения, и она с тревогой вслушивалась в ночь, то и дело отрывая голову от подушки.

Когда такси доставило пассажирок по назначению, Миле пришлось тащить защитницу за шиворот плаща, иначе она не желала вылезать из машины.

— Скажи шоферу, пусть проводит нас до квартиры! За десятку, — прошипела Ольга в ухо сестре, против воли оказавшись на улице.

— Как я ему это объясню?

— Дай ему понести сумку.

— С твоим носовым платком?

Невзирая на причитания Ольги, Мила отпустила машину и решительно двинулась к подъезду.

— Если ты хоть чуть-чуть интересуешься преступлениями, — сказала она ей, — то должна знать простую истину. Если кто-то задумал меня убить, он обязательно это сделает. Я могу нанять десять телохранителей, это ничего не даст. Рано или поздно…

— Замолчи! — взвизгнула Ольга, повиснув у нее на руке. — Не желаю слушать!

Они вошли в подъезд и, задирая головы, поднялись на второй этаж.

— Конечно, есть шанс обнаружить врага раньше, чем он успеет выполнить задуманное, — продолжала Мила.