|
– Они не вмешаются, Ошала. Я ведь не зря два года обдумывала этот проект! Я всё сделаю для того, чтобы очистить Бротас от этой гнили. Это замечательный район, рядом с историческим центром, и там должны стоять прекрасные дома, которые украсят город. А не эта чумная язва с уличными бандами, наркотиками и публичными домами. Ты не согласен со мной?
– Но куда денутся жители Бротаса? – Они уйдут, – с усмешкой пообещала Нана Буруку. – Поверь мне, они уйдут. Уйдут сами и без единого выстрела. Не пройдёт и трёх месяцев, как Бротас будет совершенно пуст. Кстати, как там моя сестра и её внуки? Ты сделал то, что хотел? Ошала взглянул на жену. Та ответила ему прямым, спокойным взглядом, в котором светилось торжество. Губы Ошала дрогнули, словно он собирался что-то ответить. Но, так ничего и не сказав, он повернулся и, прихрамывая, вышел из кабинета. Нана так же молча развернулась к своему компьютеру. На губах её играла улыбка. В глазах билась холодная, жестокая искра.
– Дай-ка взглянуть, детка… Да ну! Они вообще на людей не похожи! – Ну что ты говоришь, дурак! Они же очень красивые! – Где?!. – Да гляди же, бандит! Видишь эти носы? Лбы? Челюсть утюгом, будь она проклята?! Слава богу, что это не девочки! Бо-оже мой, какой кошмар… и хоть бы что-нибудь от меня! Это же я мучилась, таскала девять месяцев такую тяжесть, вся опухла! Упустила четыре контракта! В «Пляже надежды» вместо меня теперь снимается эта шлюха Мариалва! А двенадцать кило лишнего веса? А растяжки?! Да ещё чуть не умерла, пока рожала, а оба сына – на одно лицо с папашей! Где справедливость? – Я люблю тебя, Ошун, девочка моя… – Я тоже так тебя люблю… Ну что ты вытворяешь? Шанго! Перестань! Пока ещё нельзя! – А если потихоньку? Я буду очень осторожен, детка, клянусь тебе… – Шанго, ты в своём уме? Ни в коем случае! Нет-нет… Правда, нет, любовь моя. Это просто опасно! Завтра, завтра, обещаю, завтра всё тебе будет! – Точно? Я так соскучился, малышка… – Только одно у тебя в голове! Тише! Разбудишь детей! Обними меня… Боже, наконец-то можно нормально обняться! Без этого пузыря спереди! Я ужасно хочу спать, Шанго… Ты же никуда не уйдёшь? Ты останешься со мной? Может Бротас хоть одну ночь обойтись без тебя? – Спи, девочка моя. Я никуда не пойду. Я здесь. Тучи за окном разошлись, выпустив на свободу робкие звёзды и величественную луну. Серебристый свет окатил спящий квартал, лохматые пальмы, цветные домишки, бензоколонку, запертые на ночь киоски. Большой БМВ бесшумно полз по пустынному району. Он остановился у дома Шанго. Из машины, аккуратно придерживая подол лилового платья, вышла дона Нана Каррейра. Казалось, она совсем одна на пустой ночной улице. Но стоило женщине приблизиться к подъезду, как чёрная фигура, сидевшая на ступеньках, подняла руку в ленивом приветствии. – Эшу? – помолчав, спросила Нана Буруку. – Что ты тут делаешь? – Он самый, тётушка. – Из темноты блеснули зубы, белки глаз. – Неужели вы тоже хотите благословить внуков вашей сестры? – Разумеется, – спокойно ответила Нана. – Дети Шанго, Божественные близнецы, должны получить благословение ещё одной своей бабушки. Ты не пропустишь меня к моим внукам? – Конечно, нет, – ухмыльнулся Эшу. – Ещё не хватало тебе крутиться возле малышей! Особенно сейчас, когда… – Когда Шанго слаб от любви, а от Ошун и вовсе никакого толку, – бесстрастно подсказала Нана. – Вот именно! – Улыбка Эшу стала ещё шире. |
