Выпалив последнюю фразу, взмокший и багровый от смущения папаша выскочил за дверь, оставив меня наедине с местным Казановой. Ну папаша, ну удружил!

    – Смелее, – шепнул Ив и подтолкнул меня, мерзавец, к Ромуальду.

    – Значит, так… – объявила я. – Спустила бы я тебя сейчас с лестницы, да папашу расстраивать не хочу. Посидишь пока у меня. Будешь делать то, что я скажу.

    Ромуальд согласно закивал и сладострастно причмокнул.

    – Будешь распускать руки – пеняй на себя, я в долгу не останусь, – строго предупредила я.

    – Так что мы будем делать? – нетерпеливо завертелся Ромуальд.

    – В крестики-нолики играть.

    – А это как?

    – Вот так.

    Пока я объясняла правила, Ромуальд изрядно погрустнел.

    – А может, лучше, в обнималки? – с надеждой предложил он.

    – Опять за свое? – нахмурилась я.

    – Ладно, понял, – вздохнул тот. – Тогда, может, на делание?

    – Никаких желаний и раздеваний!

    – Ты не знаешь, от чего отказываешься! – горделиво подбоченился герой-любовник.

    – Я играю крестиками, – игнорируя провокации, объявила я, вывела значок на листке пергамента и передала перо профессиональному любовнику. Тот разочарованно хмыкнул и нарисовал кружок, потом заинтересованно поглядел на свое творение и добавил в центре нолика точку, а затем пририсовал второй такой кружок рядышком.

    – Эй, сейчас мой ход!

    – А так красиво получилось, – мечтательно произнес Ромуальд, разглядывая подобие женской груди.

    Я отобрала пергамент и поставила крестик, Ромуальд, не заботясь о победе, нарисовал два кружочка в одной клетке и, пока я отвлеклась на Ива, едва не уронившего вазу на столе, целомудренно пририсовал им подобие лифа. Я завершила линию крестиков и перечеркнула их одной чертой. Ромуальд, не обращая внимания на конец игры, продолжил пририсовывать к лифу корсаж.

    – Так, все! Теперь нолики ставлю я! – объявила я, выводя заветный кружочек.

    Ромуальд вздохнул и нехотя начертил крестик, а затем заметно оживился и пририсовал к нему нолик, изобразив символ мужского начала. Я покачала головой и поставила следующий нолик. Ромуальд тем временем нетерпеливо ерзал, – никак, придумал очередную пошлость. До чего додумался герой-любовник, я так и не узнала – в окошко постучали. Трижды.

    – Только этого мне и не хватало! – простонала я. – Король!

    Ромуальд при этих словах сиганул под кровать, захватив с собой рисунок, а невидимый Ив громко хмыкнул.

    Пылающий страстью Дуриан висел на подоконнике и в отчаянии бился лбом о стекло.

    – Ну чего растерялась? – шепнул мне на ухо не выносимый рыцарь. – Открывай!

    – Ваше высочество, – процедила я, открывая окошко.

    – Пришел, как и договаривались, – пропыхтел король, тщетно пытаясь подтянуться на подоконнике. Пришлось протянуть ему руку помощи и втащить внутрь.

    – Так-так, вы уже и сговориться успели, – шепнул на ушко Ив, пока Дуриан поправлял камзол и одергивал штанишки.