– Может, для окончательного приговора этого и недостаточно, – признал он. – Но для него даже подозрение губительно. К тому же он был явно не в себе и плохо соображал. То, что я вычислил его метод, повергло Кетсби в панику. – Он придвинул ее к себе поближе. – Когда я понял, что это он был причиной кошмаров, с которыми ты жила все эти годы, я ни в коем случае не хотел допустить, чтобы дело дошло до суда.

Сара понимающе кивнула и решила перевести разговор на более волнующую тему. Например, когда он в первый раз понял, что любит ее.

– Ну, думаю, тем вечером в Риббонхолле, когда тебя рассмешила мысль о том, что и на вечеринку можно приходить с оружием. – И добавил, усмехнувшись: – Конечно, тогда я не признался себе в этом. Я знал, что страстно хочу тебя, любимая, но до вчерашнего дня, когда тебя чуть не убили, я не позволял себе думать о любви. Страх потерять тебя был так велик, что больше я уже не мог отрицать очевидного.

– Ты не потеряешь меня, Ник. Никогда.

– Я не заслуживаю такого счастья, – сорвавшимся голосом пробормотал он. – Особенно после сегодняшнего утра. Бог свидетель, Сара, когда я увидел письмо, то попытался обмануть себя, уговорить, что не люблю тебя. Больше всего меня взбесило сознание собственной слабости – я знал, что в любом случае я пойду на все, чтобы спасти тебя от тюрьмы и осуждения. Конечно, это слабое оправдание, но именно поэтому я и накинулся на тебя так яростно, совсем ослеп и оглох.

– Все хорошо, – прошептала она. – Где-то в глубине души я понимала, что ты не можешь всерьез подозревать меня.

– Когда я начал вслух читать проклятое письмо, все внезапно встало на свои места. До меня наконец дошло то, что ты пыталась сказать. Не говоря уж о твоей порядочности, ты просто была слишком маленькой, чтобы оказаться замешанной в такое. Господи, если бы ты только знала, что я тогда почувствовал, как испугался, что потерял тебя навсегда. Даже сейчас я не могу понять, как ты смогла простить меня. Я не заслуживаю тебя, Сара, но клянусь: я потрачу всю свою жизнь, чтобы стать достойным тебя.

– О Ник, успокойся. Я не могу винить тебя в том, что ты заподозрил меня, ведь я и сама на несколько ужасных минут поверила в предательство бедного дяди Джаспера, а у меня было куда меньше оснований. Думаю, письмо сунули в мою сумочку слуги, когда нашли меня ночью. Прочесть по-французски они не могли и решили, что, раз оно лежит рядом, значит, оно мое. Потом я, ничего не подозревая, приказала горничной упаковать и убрать все вещи, связанные с той страшной ночью. Если бы я не знала дядю так хорошо…

– Да, у тебя были годы, чтобы укрепить свою веру в дядю. В то время как я…

– Твоя вера была разрушена, – тихо закончила она. – Я понимаю, Ник. Правда понимаю. Ты, должно быть… – она отодвинулась и старалась не смотреть на него, – должно быть, ты очень любил ее.

– Так вот, что тебя тревожило? – спросил он. И когда она слабо кивнула, он снова притянул ее к себе и поцеловал. – А я-то думал, это просто страх перед мужчинами, вернее, перед интимными отношениями с мужчиной.

Она вспыхнула и покачала головой.

– С тобой я никакого страха не чувствую.

– О любимая, если я что-нибудь понимаю, это звучит как приглашение…

Она так застенчиво и робко улыбнулась в ответ, что он весь рванулся к ней, но тут же застыл, поняв необходимость довести начатый разговор до конца.

– Сара, ты даже представить себе не можешь, какая ты удивительная! Сколько в тебе невинности и мягкости, честности и храбрости. Действительно, двенадцать лет назад я страстно влюбился в прелестное личико.