Я не успокоилась даже когда Кокча приблизился к врагу и махнул мне рукой. И тут появилась Гудхильд. Она не шла, а почти плыла. Казалось, ее ноги не касаются земли. Темный сокол, закричав, пролетел над нашими головами и вернулся к своей хозяйке. Я вздрогнула, увидев, как за спиной ведьмы стал вырисовываться невысокий силуэт. Призрак погубленного ею сына замер за спиной своей матери. Гудхильд не видела мальчика и не чувствовала его присутствия. Она всецело была занята тем, что скрепляла на крови договор двух мужчин, а я во все глаза глядела на несчастный призрак.

  - Вот и все! - Гейрмунд даже не взглянул на порез на своей ладони. Кокча бросил быстрый взгляд назад, на высокий частокол, ограждавший его людей от воинов противника. Затем посмотрел на брата. Хаген стоял прямой как стена, по раненой щеке стекала кровь.

  - Клянусь, что отпущу всех, кто живет в этом поселении, если победить твой воин, - произнес Гейрмунд и внезапно добавил, - Только обоих противников буду выбирать я сам...или наш договор расторгается!

   Я слышала каждое его слово и холодела от мысли, что знаю, кого выберет в противники своему бойцу Гейрмунд. А Кокча не мог возразить.

  - Я предлагаю от своей дружины моего самого лучшего воина, - он положил руку на плечо Льета, до сих пор молча стоявшего в шаге от отца, - А от вас никто не сразиться лучше за свою землю и свою семью, как Ваш вождь, - и Гейрмунд обернулся к Хагену.

ГЛАВА 16

   Внутри у меня все похолодело. Как Хаген будет сражаться? Он же едва на ногах стоит. Для него бой с Льетом - верная смерть.

  - Нет, - произнесла я и спустилась вниз. Дорогу мне тотчас преградили дружинники.

  - Пустите! - зашипела я и рванулась вперед, но чьи-то руки перехватили меня у ворот и оттащили назад.

  - Перестань, Ирвин, - произнес кто-то из воинов, - Отпусти ее, все равно ей никто не даст открыть ворота.

   Я отшвырнула державшие меня руки, гордо вскинула голову, обвела стоявших вокруг мужчин тяжелым взглядом.

  - Вы не имеете права указывать жене своего вождя, - сказала я, - Немедленно откройте ворота и выпустите меня.

   Названный Ирвином, высокий молодой мужчина с копной рыжих волос, примирительно развел руками.

  - Мы не домашняя челядь и не рабы, - ответил он, - Нам имеет право указывать только наш вождь, при всем моем уважении к вам, госпожа Дарина. Вы можете наблюдать за происходящим только с верху. К тому же Кокча предупредил нас заранее, чтобы мы не выпускали вас за пределы поместья. Что бы ни происходило за этими воротами.

   Я сжала зубы. Спорить было бессмысленно и мне пришлось снова забираться на верх. Следом вскарабкались несколько мужчин последовали за мной. Я свесилась вниз, глядя на происходящее. За тот короткий промежуток времени, который я провела внизу, многое успело измениться. Я с ужасом увидела, как Хагену один из людей Гейрмунда дал меч. Льет встал напротив своего брата и усмехаясь, стянул с себя дорогой расшитый кафтан. Хаген бросил взгляд наверх. Наши глаза встретились. Закусив губу, я старательно улыбнулась мужу, думая только о том, что не стоит сейчас ему видеть мои истерики. Он должен знать, что я верю в него, в его победу, даже если в самой глубине души с ужасом понимаю, что это просто невозможно. Конечно, будь Хаген здоров, я бы ни секунды не сомневалась в исходе поединка, но я помнила его израненное тело и то, как он держался ради меня, из последних сил налегая на весла, пока мы плыли домой.

  - Я люблю тебя, - одними губами прошептала я.