|
Проклятый болван! – Я запугал его, милорд. – Это невозможно. Старая развалина почти ничего не видит и не слышит. Так что его не запугаешь. – Но, Джейсон, поймите, – заметил Чарлз, лениво пожимая плечами, – нельзя же отправлять человека в ссылку только потому, что он якобы собирался стрелять на скачках. Все обсуждали случившееся, и все считают, что вам необходимо отыскать того парня, который ранил жокея, а бедняга Киндред тут ни при чем… – Собственно говоря, я счастлив сообщить вам, что действительно поймал человека, пустившего пулю в моего жокея, – снова улыбнулся Джейсон. – Поттер посылает вам привет и наилучшие пожелания, милорд Гримсби. В данный момент он не слишком счастлив, поскольку Киндред поведал ему, каким будет наказание. Судя по словам жены, оно займет не менее четырех часов. – Поттер? Это ничтожество? Он не знает ничего, Джейсон, абсолютно ничего. – Мои люди нашли его там, где указал Киндред, – в коттедже брата, в Кренстоне, до смерти перепуганного. Он и Киндред признались, что получили указания от вас, милорд. Правда, клянутся, что вы не велели им убивать лошадь или жокея, просто вывести из строя возможного победителя, любого, кто обгонит Фонарщика. Чарлз буквально взвился в воздух: – Значит, случись что, ваши громилы стреляли бы в моего Ганимеда? – Чепуха, Чарлз. Садитесь. Джейсон просто пытается нас стравить. – Да, Чарлз, если бы Ганимед вырвался вперед, думаю, либо он, либо ваш жокей получили бы заряд свинца. – Это ложь! Элджин, скажите ему, что это ложь! – Это ложь, Чарлз. Поймите, если верить всему, что говорит этот тип, значит, и Брут оказался бы в опасности. Дядя никогда не стал бы калечить лошадь, принадлежащую моей невесте, наследнице мистера Блейстока. – А я полагаю, что лорд Гримсби подстрелил бы любого, помешавшего Фонарщику выиграть. Чарлз, вы вольны верить всему, что вам говорят. – Как вы смеете, Джейсон! – взорвался лорд Гримсби – Это скачки! На скачках можно вытворять все, что угодно! Любые проделки! Это просто часть игры. – Неужели? А вот я вне себя от бешенства при мысли о том, что кто то способен повредить моему коню, – сухо возразил Чарлз. – Вы знаете мою репутацию, милорд. Нужно быть последним идиотом, чтобы не бояться кары, которую я навлеку на голову каждого, повторяю, каждого, кто осмелится покалечить моих лошадей. – Конечно, я помню об этом. Не настолько я глуп. Поэтому и говорю: все это вздор. Кроме того, вы совсем другой, Чарлз, и все воспринимаете серьезно. – В таком случае, Чарлз, вы должны наказать Джейсона, – вставил Элджин. – Что ни говори, а его жокей выбил вашего из седла. – Совершенно верно, Чарлз. Мне ожидать от вас визита? – Нет, – буркнул Чарлз. – Вот и прекрасно, тем более что ваш жокей начал первым, – напомнил Джейсон и снова обратился к лорду Гримсби: – Милорд, а что, если бы кто то из владельцев других лошадей ранил Фонарщика? – Я бы прикончил подлеца. – Вот именно, – подтвердил Чарлз, поднося к губам чашку с чаем. – Черт возьми, мальчик, какая теперь разница. Поймите, это была всего лишь царапина, не больше и не меньше. И Ловкач все таки выиграл скачку. – Хотите, чтобы я объяснил своему жокею, что пулевое ранение всего лишь добавляет пикантности к происходящему и красок к его скаковому костюму? – Небольшая дырка в мякоти, только и всего, – фыркнул Элджин Слоун. – Неужели? Но откуда вам это знать? – Все отсюда до Лондона это знают. |
