|
– У меня есть бюст, и довольно внушительный. Просто сейчас он спрятан. Вот и все. – Спрятан? Где же именно? – деланно удивился Джеймс, оглядываясь по сторонам. Девушка залилась краской. Джеймс уже хотел извиниться, но вовремя вспомнил, что знал ее едва ли не с пеленок. Наблюдал, как пятилетняя девчонка пыталась грызть яблоко, уверял тринадцатилетнего сорванца, что месячные – это еще не смерть, и был объектом ее издевательств бесчисленное количество раз. – Я просто перетянулась длинным бинтом, – вознегодовала Корри, тыча пальцем в перед блузки. – Но когда я размотаю его и обрамлю вырез атласом и кружевами, десятки джентльменов наверняка падут к моим ногам! Он примерил на себя ее презрительную улыбку. – Боюсь, эту сцену ты увидишь только в дурацких мечтах, тем более что нечего там перетягивать. Господи, представляю себе: доска с двумя бугорками! – Доска с двумя бугорками? Это жестоко и подло с твоей стороны, Джеймс. – Ладно, ты права. Извини. Наверное, мне следует сказать, что мысли о твоем разбинтованном бюсте сводят меня с ума и кружат голову. – У тебя в голове ничего нет, кроме болотной водицы! – Корри гордо выпрямилась, расправила плечи, выпятила грудь и добавила: – А вот тетя Мейбелла уверяет, что это обязательно случится. И поскольку Джеймс практически с самого рождения знал Мейбеллу Амброуз, леди Монтегю, то ни на грош не поверил ее племяннице. – Признайся, что она сказала на самом деле? – Ну… тетя Мейбелла сказала, если меня хорошенько отмыть, я их не опозорю, особенно когда, как и она, надену голубое. – А вот это уже похоже на правду. – Не смей унижать меня оскорблениями, Джеймс Шербрук! Ты ведь знаешь, моя тетка вечно преуменьшает! И недоговаривает тоже! А сама уверена, что все упадут от восхищения, когда я буду проезжать по улице в собственном экипаже с пуделем на коленях! – А по моему, единственный способ сбить кого то с ног – править экипажем собственноручно. Тогда ему точно не выжить. Такого удара она не ожидала. Нанесенное оскорбление требовало немедленной мести. – Слушай меня ты, подлая скотина! – завопила она, потрясая кулаками у него под носом. – Я правлю экипажем не хуже тебя, а может, и лучше! Все говорят, что у меня глаз вернее! На взгляд Джеймса, она несла столь очевидную чушь, что он не счел нужным отвечать и лишь выразительно закатил глаза. Но девушка не собиралась отступать. – Да да, и нечего корчить рожи! – Ладно, – снизошел наконец Джеймс, – назови хотя бы одного человека, который так считает. – Твой отец, например. – Вранье. Отец сам учил меня править. И мой глаз так же верен, как у него, или даже вернее, потому что он стареет. Лицо девушки озарилось ангельской улыбкой. – А кто, по твоему, учил править меня? И он вовсе не стар. Мало того, очень красив и порочен, я сама слышала, как тетя Мейбелла сказала это миссис Хаббард. Его слегка затошнило. Теперь Джеймс действительно припомнил, как девушка гордо восседала рядом с его отцом, ловя каждое слово. Тогда он явственно ощутил укол ревности. Это, конечно, было довольно подло с его стороны, тем более что родители Корри были убиты во время беспорядков, последовавших вслед за поражением Наполеона при Bатepлоо. Трагедия произошла во время официального визита в Париж отца Корри, английского посланника Бенджамина Тайборна Барретта, виконта Плессанта, отправленного во Францию для обсуждения с Талейраном и Фуше процедуры реставрации Бурбонов. Впоследствии Талейран позаботился о том, чтобы Корри, которой в то время еще и трех не было, вернули в Англию, к сестре матери, под присмотром безутешной горничной и с эскортом из шести французских солдат, встретивших не слишком теплый прием в чужой стране. |
