Женщина долгое время молчала, что то разглядывая вокруг меня, но затем удовлетворенно улыбнулась.

– Ты не врешь, и я вижу, что у тебя чистая душа. Я уверена, что моя дочь может быть счастлива рядом с тобой, это хорошо. Можешь называть меня мамой.

Я едва не поперхнулся воздухом от стремительности развития событий, но вовремя взял себя в руки.

– Спасибо… – я замялся, – мама.

Драконица довольно улыбнулась.

– Так где Амалия? – Она явно была умнее, чем казалась. Точнее, старалась казаться. Там, в кабинете, было сложно понять, что эта женщина вообще способна на какие то подковерные игры за спиной супруга.

– В академии, – пришлось сказать правду. – Она хотела учиться, и Натан выписал ей разрешение. – И ведь даже не соврал, выкрутился!

В памяти вовремя всплыл абзац из учебника, где говорилось, что все золотые могут определить ложь.

Женщина прищурилась, но смолчала. Неужели она чувствует все настолько тонко? Я сделал невинный вид.

– Ладно, в ваши отношения я не полезу – сами разбирайтесь. А по поводу Дориана – кинь ему запрос на сотрудничество. У Амалии на пальчике сегодня была довольно красивая роза. – Верта улыбнулась. – Думаю, мой муж заинтересуется подобным стилем.

Все бы ничего, но…

– Это была идея Амалии. Я бы не хотел выдавать это за свои мысли. – Я покачал головой.

Золотая фыркнула.

– А кто тебя просит выдавать? Просто сделай нечто подобное и приходи к Дориану в мастерскую, покажи ему. Что ты не сам это придумал, ему знать не следует, но если хочешь – после свадьбы сообщишь. Если он увидит вовлеченность будущего зятя в общее дело, то может смягчиться.

Моя идея состояла в том, чтобы сделать вид, будто я отказываюсь от ювелирного дела, но так… так было еще лучше. Побольше энтузиазма – и, возможно, я смогу понравиться будущему тестю и без лишней лжи, потому что на самом деле фарфор меня привлекал мало.

Глава 3. О решительной красоте

Боль жгла в груди огнем, но я не позволяла себе сдаваться и плакать. Нет! Ривьер предал меня, обманул, и я не стану убиваться по такому, как он! Я буду выше!

Артефакт, который дал мне Натан, мягко засветился в темноте безликой спальни гостиницы. Хотя эти покои оказались достаточно роскошными, я все равно чувствовала себя неуютно. Впервые в жизни я уехала из дома одна. И теперь… не знаю почему, но мне уже не казалось это такой хорошей идеей.

Я дотянулась до артефакта. В голове неприятно зашумело, а затем я ощутила радостное приветствие Натана.

– Обустроилась в гостинице? – Удивительно, но он был очень мил, хотя я все равно не хотела его слышать. Вообще не хотела иметь дел с семьей Касгонтов, хоть никто, кроме Рива, и не был в этом виноват.

– Да, спасибо.

Мне определенно не нравился такой способ связи. Нат сначала хотел дать мне обычный передатчик, через который шлют краткие послания и записки, но затем вдруг передумал и сунул этот. Ощущается так, словно внутри головы щекочут сотни крошечных муравьев.

– С тобой… все… хорошо? – Он говорил странно, делая паузы перед каждым словом, словно пытался донести до меня несколько иной смысл. Я нахмурилась, не совсем понимая, что он имеет в виду.

– Да. Я как раз собиралась спать.

Собиралась… только вот сон совершенно не шел. Прошло уже достаточно времени, чтобы успокоиться и осмыслить случившееся, но вместо этого я до сих пор пыталась понять, когда так безнадежно влюбилась в Ривьера и как не поняла, что все его чувства и признания – сплошная фальшь.