Женщина судорожно вздохнула, но не смогла выдавить из себя ни слова. Крейн поднял руку, прощаясь с ней как с воином… как с мужчиной. Потом повернулся и пошел к кораблю, а Эрдан ощутил себя в полной растерянности.

«Что мне делать с ними… с обеими?»

— Пойдем, — сказала Эсме. — Нам пора.

Синяк под левым глазом Кристобаля получился отменный. Велин-целитель мог бы устранить его одним прикосновением руки, но магус так посмотрел на друга, что тотсразу же стушевался. Эрдан лишь усмехнулся при виде этого и украдкой помассировал ноющую руку: подумать только! Кто бы сказал месяц назад, что он врежет наследнику Фейра по физиономии и останется жив…

— Если опять начнешь размахивать руками, как ветряная мельница, — с чувством сказал Эрдан, сжимая кулак, — то получишь еще раз. И это будет повторяться до тех пор, пока твоя тупая голова не запомнит, что фрегатом управляет не движение, а мысль! Или тебя для этого нужно связать?

— Не надо, — хмуро ответил магус. — И так справлюсь.

…а ведь он и в самом деле справлялся.

Юноша делал поразительные успехи: с такой скоростью обучения он и впрямь мог усвоить за полгода то, что в иную голову не вдолбишь и за пять лет. Связующая нить между ним и «Невестой ветра» оставалась толстой, но теперь в этом был прок — дни, когда фрегат норовил заартачиться в ответ на любой приказ капитана, прошли безвозвратно. Совсем скоро — Кристобаль и не догадывается об этом — он скажет своему ученику: «Ты свободен. Я передал тебе все свои знания…»

«Да ну? — глумливо поинтересовался внутренний голос. — И ты будешь доволен?»

Эрдан нахмурился.

Все-таки толстая связующая нить его смущала, как и блестящие успехи Кристобаля. Навигатор и фрегат ощущали чувства друг друга, но первый не переставал быть человеком, а второй — кораблем. Пока что Эрдан не заметил ничего столь уж необычного, но его не оставляла мысль, что каждый день обучения, каждое новое умение Кристобаля приближают… нечто. Какой-то порог, за которым этот юноша сделается иным. И обратной дороги не будет.

«Я не могу остановиться, — сказал он сам себе, будто оправдываясь. — Я обещал, что научу его всему, что знаю».

«Как хочешь… — прошептал внутренний голос, угасая. — Не говори потом, что тебя не предупреждали…»

Каждый день они выходили в море, чтобы отрабатывать маневры — насколько это было возможно с одним матросом в команде. Унаги, правда, был очень силен и стоил троих, а Велин — разве что половины. Кристобаль порою с трудом сдерживался, чтобы не броситься на помощь, а Эрдан лишь посмеивался, наблюдая за этой троицей. Было видно, что годы на фрегате, еще недавно носившем имя «Шустрая», их очень сблизили, даже сплавили. В один из таких дней он вдруг признался сам себе: «Если я позволю Кристобалю перейти черту, он потеряет этих двоих и вряд ли когда-то найдет новых друзей…» Мысль была ясной и четкой, оставалось лишь поступить соответствующим образом. Но едва он обратился к магусу, собираясь сказать, что обучение закончено, тот вскочил:

— Эрдан, приближается сильный шторм!

Он даже ответить не успел — сильный порыв ветра потащил «Невесту» по волнам, словно игрушечный кораблик. Безмятежные облака на глазах превращались в грозовые тучи, а море словно закипело. «Что ж… проверим, чему ты научился!» — подумал Эрдан. За месяц с лишним они никогда не встречались с настоящей бурей.